– Уверен? – уточнил Андрей, все еще держа под локоть парня. – Если что – обращайся.
Романов кивнул и, неспеша проследовал в актовый зал за одноклассником. Там уже сидело довольно много школьников и учителей. Все они были с цветами и одетые в черное. Антон осмотрел светлое помещение в поисках свободных мест. Два кресла, обшитые красной тканью в дальнем ряду, были не заняты, и одноклассники поспешили туда. Рядом с собой Антон услышал клацанье по клавиатуре телефона. Повернув голову, он встретился с блондинкой, которая что-то быстро печатала. Щеки ее были красные, а глаза опухшие и влажные. На коленях у нее лежал букет красных гвоздик и брелок с Ху Тао из Геншин. Что-то отозвалось в груди щемящей болью, но отогнав дурные мысли, парень вновь начал осматривать все вокруг.
Актовый зал был небольшой с двумя сценами сзади и впереди. Задняя сцена служила неким складом: куча парт, на которых навалены декорации, аппаратура и другой сценический хлам. Стены зала украшали плакаты и фотографии, а под потолком висел диско шар.
Сцена впереди отличалась наличием бархатных кулис, аппаратуры диджея, за которой сидел какой-то парнишка в круглых очках. Справой стороны стояло фортепиано, покрытое толстым слоем пыли, а в центре расположился небольшой стол с фотографией в черной рамке и лентой в левом углу. Рядом со столиком стояла большая ваза с двумя гвоздиками. На бархатном заднике из черных букв было составлено простое, но отзывающиеся болью где-то внутри предложение: «Покойся с миром».
На сцену вышел пожилой мужчина в черном костюме и прочистив горло заговорил:
– Дорогие ученики, учителя, гости. Я рад, что вы нашли в себе силы и пришли. Увы, мы собрались не в лучшей ситуации, нас объединило общее горе утраты. Скорбь поселилась в наших сердцах. Мне, как директору, очень сложно осознать, что ученица моей школы покинула ее так рано.
Услышав слева от себя всхлип, Антон резко обернулся. По щекам Андрея ручьем текли горькие слезы, которые он даже не пытался вытереть или как-то скрыть. Покопавшись в рюкзаке, Романов достал пачку сухих салфеток и протянул парню. Тот лишь кивнул в знак благодарности.
Тоша лишь слабо улыбнулся. В речь директора он перестал вслушиваться и вновь стал изучать присутствующих. Большинство держалось, чтобы не проронить слезы, другие же не скрывали своих чувств к покойнице. Блондинка, сидевшая рядом с Антоном, дрожащими руками перебирала брелок, шмыгала носом и что-то шептала.
– Нам кажется, что жизнь длинная, что мы все успеем, не задумываясь о том, что может произойти в следующую секунду. И только в последние минуты мы понимаем, что столько всего не успели сделать и сказать. Остаются только сожаления и горечь, – директор поправил галстук. – А сейчас, прошу желающих возложить цветы и памятные вещи.
Многие повставали со своих мест и направились к сцене, опуская гвоздики в вазу. Кто-то клал на стол всевозможные вещи начиная от фигурок персонажей, заканчивая ручками и платками. Блондинка положила брелок, что-то пролепетала СКАЧАТЬ