Месть палача. Виктор Вальд

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Палеолога возвеличил этот древний символ языческих народов, вывезенный им из глубин Азии. О чем думал старый император Михаил Палеолог, сажая изображение не существующей в природе птицы на флаги, стены зданий, на шелковые подушки и даже на собственные сапоги, понять и трудно и все же возможно.

      С одной стороны, это ответ ненавистным германским императорам, решивших широко использовать изображение римского орла на своих знаменах и регалиях. Этим они еще больше думают подчеркнуть свое право считаться истинными наследниками величия Древнего Рима. Но законный наследник уже давным-давно определен. Византия! И только она. И двуглавый орел это не одна голова. Византия одновременно следит и правит Западом и Востоком. И Европой и Азией!

      К тому же двуглавый орел не только символ древних богов, он и хранитель, и защитник от потусторонних сил. В архивах дворца хранится множество свидетельств путешественников и купцов, видевших изображение этой птицы охраняющей дворцы, дома и даже тысячелетние пещеры по всей Азии и даже в немыслимо далекой Индии. А если к этому прибавить то, что грозные воины викинги, много веков составлявших личную охрану византийских императоров, верующие в своих северных богов, наносили на свои щиты изображение именно двуглавой птицы, то становится ясным – двуглавый орел символ более распространенный и могучий, чем символ Юпитера[6].

      Вот только… Не стал ли этот двуглавый символ пророком, предсказавшим то, что в империи появится две головы, два императора? А теперь, с объявлением соправителем и старшего сына Иоанна Кантакузина, и вовсе – три!

      Если одна голова на плечах так адски болит, то, как болят две? А три?

      «… един бог – един василевс – единая империя. Где многовластие – там и неразбериха, погибель для подданных!»

      Никак не может избавиться от противного ночного голоса премудрой августы Анны несчастный василевс Иоанн Кантакузин. Есть вина его в том, что на истерзанном теле империи много голов, и смотрят они в разные стороны.

      – Чудо. Только чудо, – одними губами произнес Иоанн Кантакузин.

      Но в огромном и гулком помещении эти слова слышат все из тех немногих, что еще остались при дворе.

* * *

      – Ты слышал? Он сказал чудо. Только чудо!

      – Нет, не слышал, – не моргнув глазом, ответил Никифор.

      Ему ли правой руке самого эпарха[7] Константинополя, искушенному во всех и всяких делах и делишках дворцовой жизни ловиться на возможных хитростях и без сомнения затеваемых интригах.

      – Не может быть. Это все слышали. Все!

      А, может, это и не хитрости, а просто глупость, граничащая с отчаянием? Смотри, как побагровело лицо Василия Теорадиса. Не подобает самому паракимомену[8] самого василевса пребывать с таким лицом! Может, он и в самом деле поглупел и утратил многолетний опыт дворцовой жизни? Вон как с жирных щек стекают ручейки пота. А, может….

      Был когда-то при Иоанне Цимисхии временщик, и он СКАЧАТЬ