Я с радостью согласился. Не требуется хорошо знать Леоне, чтобы понимать – он не станет сидеть сложа руки, и ферма моя расцветет. Дела пойдут в гору.
Результат превзошел ожидания!
К осени собрали урожай вдвое против обычного. Первая же сельскохозяйственная ярмарка набила нам карманы. Папаша Леоне, верно, уже решил, на что потратит свою долю, а я задумался о дождевальной установке.
В тот день сидел и размышлял: купить или нет? По венам струился алкоголь, наполняя тело приятным теплом.
Виски – отличный напиток. Не представляю, как бы я жил без него.
Помню, когда ввели сухой закон, настали темные времена. Всё замерло, затихло, словно покрылось инеем. Конечно, выпивка полностью не исчезла, и кустарное производство продолжало существовать. Но то были слабые отблески света – солнце больше не освещало мир. Воздух стал затхлым, дневной свет померк.
Время всё расставило по местам. Да благословит Господь двадцать первую поправку к Конституции! Боже, храни Америку!
Прохладный сентябрьский ветерок колыхал шторы в открытых окнах. Где-то пели цикады. В тот момент подумал, что ни за что на свете не хотел бы оказаться на месте папаши Леоне. Его мысли полнились тоской.
Днем раньше мы встретили на ярмарке почтальона, и он вручил письмо от Тони. Парень сообщил, что успешно окончил военные курсы и получил должность взводного снайпера. Готовится к отправке в Европу. Мальчик просил отца забыть обиды и приехать в Бостон, проводить его на фронт.
Поначалу я боялся, что папашу Леоне хватит удар. Он ходил чернее тучи, что-то перемалывал внутри себя. Ни дать ни взять дробилка, в которую сунули дюжину коровьих лепешек.
Кто знает, о чем он думал! Однако уверен, что в глубине души гордился сыном. В парне был внутренний стержень.
Однако пойти против воли отца в итальянской семье – серьезный проступок, сравнимый разве что с государственной изменой. В Штатах за такое «седлают сверкалку»…
Я отпил виски, и в голосе прозвучали нотки сочувствия:
– Хватит страдать! Иди в дом и пиши сыну чертов ответ.
– Не уверен, что это хорошая мысль, – пожал плечами Леоне. – Моя грамматика вопиюще хромает. Таким, как я, больше подходит рисовать фаллосы на стенах пещеры.
На моем лице появилась улыбка.
– Тот, кто использует слово «вопиюще», – сказал я, – уж как-нибудь напишет пару строк. Не говоря уже о том, что дурак, каким ты себя выставляешь, сказал бы «члены».
– Хочу перечитать письмо сына.
Мы прошли в гостиную. В поисках конверта я приблизился к шкафу. Скрипнули полированные дверцы, и в них, словно в зеркале, отразился профиль вашего покорного слуги: седые волосы, кустистые брови, на носу очки для чтения.
Леоне заметил:
– Ты тоже не смахиваешь на простака, Ллойд. Чем занимался в армии? Явно СКАЧАТЬ