Воспоминания. Детство. Наиль Султанович Гизатуллин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ для нашей кошки – Пушка. После того, как печь была вычищена и готова для новой топки, ножом отщипывали щепки от очень сухого полена. Не помню, чтобы в доме существовал специальный нож для этих целей: у отца, думаю, до таких мелочей не доходили руки. Шел в ход кухонный нож, только что резавший хлеб для завтрака. Щепки затем горкой складывались в печке, и на них аккуратно, создавая щели для воздушной тяги, нагромождались поленья, накануне принесённые из сарая. Сарай имели все квартиры, потому что жильцы дома обязательно запасали дрова на зиму с лета, и их надо было где-то хранить. Наш сарай располагалася при выходе на лестницу справа, и ходить туда в темноте казалось страшноватым. Однако в этот закуток бесстрашно бегал наш Пушок. Мы за него, наверное, опасались – ведь наш любимец мог и пропасть, однако зверек все же неизменно возвращался в квартиру. Вскоре после периодических пропаданий в дровянике в один прекрасный день в темном углу под лестницей на полати мы обнаружили горку крохотных пищащих пушистых котят – таким образом мы узнали, что наш Пушок не мальчик, а девочка, и теперь она стала мамой.

      Мелкие щепки в печи при хорошей тяге быстро разгорались, и вслед за этим занимались и поленья, и через некоторое время бойкое пламя плясало в щелях чугунной дверки печки. Вот она и затоплена! Через часок стенки печки теплели, затем нагревались по-настоящему, и в квартире становилось тепло и уютно. Разогретые таким образом кирпичи, сложенные огромным кубом, называемым печью, постепенно отдавали свое тепло в окружающее пространство, тем самым обогревая дом до следующего утра. И затем весь процесс вновь повторялся, и так всю зиму. В самом чреве печки была сооружена духовка с чугунной плитой и двумя, как правило, отверстиями, покрываемыми кольцами разного диаметра, чтобы было можно ставить на плиту чугунки и плошки разного размера. В этой духовке в зимнее время и творились кулинарные чудеса. Одним из этих чудес Эбкэй были и замечательные ржаные сухари, равных которым не сискать! В дополнение к этому на общей кухне Эбкэй каждый день варила суп на керосинке.

      Суп с лапшой на мясном, по большей части, говяжьем, бульоне с несколькими кусками хлеба неизменно подавался к ужину в нашей семье и ничего иного Эбкэй на керосинке приготовить не умела или не хотела, даже если бы и были продукты. «Опять суп!», часто жаловались мы с братом. Отец на это отвечал очень просто: «Можете тогда посидеть под столом пока мы с мамой кушаем суп и вместо этого покопаться в носу!» Строгий был человек наш отец, строгий подчас до бесжалостности.

      Суп Эбкэй можно было несколько разнообразить добавлением при желании катыка, татарского кефира, приготовленного из кипячёного молока. Наш отец так и делал, видимо привыкнув к этому с детства. Кость с мясом в начале трапезы доставалась из кастрюли, и отец отрезал каждому по ломтику мяса, оставляя себе, как правило, почти голую кость, которую он грыз не без удовольствия в конце ужина. У отца были отличные зубы, которые, по заверениям одного бурята (с ним я жил СКАЧАТЬ