Головы моих возлюбленных. Ингрид Нолль

Чтение книги онлайн.

      Отсидев в Гамбурге ровно день, мы отправились в Любек. Еще ни разу в жизни я так сильно не волновалась. Интересно, выглядит ли отец и сейчас точно так, как на фотокарточке, которая у меня сохранилась? Хотя этой фотографии уже девять лет… Это был человек, наделенный богатой фантазией, временами веселый, временами задумчивый, даже замкнутый. Когда он рисовал, мешать ему запрещалось. Он был стройным и красивым, носил бородку. Интересно, узнаю я его или нет? Я не могла вспомнить его голос. Интересно, он понравится Корнелии? Для меня и это было очень важно.

      Много раз пришлось спрашивать у прохожих, пока мы не нашли нужную улицу. Квартира находилась на первом этаже. На куске синей изоляционной ленты, приклеенной ниже всех остальных кнопок, было написано: «Роланд Вестерман». Мы позвонили, сначала робко, потом громче, и, когда уже почти решили отступиться, перед нами распахнулась дверь.

      Злобный мужчина в купальном халате возник в дверном проеме. Это был уже не король, это была карикатура на короля.

      Одолев приступ бессильного ужаса, я сказала:

      – Я Майя.

      Отец потуже затянул на толстом животе веревку-пояс поверх тесноватого купального халата в красную и серую полоску, после чего протер глаза. На меня он глядел еще более изумленно, чем я на него.

      – Никак моя дочь?

      Я кивнула и расплакалась. Толстяк затянул меня в коридор, растерянная Кора без всякого приглашения вошла следом.

      В полутемной кухне мы уселись на чугунные садовые стулья со сломанными сиденьями. Здесь воняло пивом, дымом, квашеной капустой и несвежей постелью, которую было видно через открытую дверь.

      Отец то и дело качал головой. Потом взглянул на часы, висевшие рядом с бритвенным зеркальцем над раковиной. Было два часа дня.

      – Неудачное время. Я с утра начинаю работать очень рано, а сейчас надумал вздремнуть.

      – Откуда ж нам было знать?..

      Кора взглянула на него.

      – Я подруга Майи, – раздельно произнесла она, словно обращалась к слабоумному.

      В правом ухе у отца торчала ватная затычка, и сейчас он медленно выдирал ее оттуда.

      – А ребенком ты была красивая, – вдруг сказал он мне.

      Я не знала, что ответить. Значит, теперь я некрасивая?

      Кора распахнула окно. Отец встал, поднял шторы в своей каморке и вынес ночной горшок. Когда он вышел, я сквозь слезы подмигнула Коре.

      – Твой отец пьет, – сказала она.

      Таких высот моя диагностика еще не достигла. Когда отец вернулся в комнату, я как следует его разглядела. Седина, мешки под глазами, бородки и следа нет, сам небрит, пряди редких волос неопределенного цвета торчат как попало. Живот вздут, под купальным халатом угадывается наличие грязной ночной сорочки, на ногах – пижамные штаны из фланели мышино-оливкового цвета.

      Под моим пристальным взглядом отец застеснялся.

      – Я СКАЧАТЬ