Несокрушимость бытия, или Философия зла. Петр Вдовкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ быть много, иначе какой из меня гигант мысли? – После этого умозаключения он рассмеялся и продолжил: – Да шучу я. Нет, я гигант мысли, с этим спорить бесполезно. Хотя отец спорил… Сородичи считают меня гигантом мысли, лучшим гимнопевцем, своей гордостью и прочая. Мне лестно это слышать, но сам я так не считаю. Я просто пишу такие гимны, какие хочу написать. Я считаю, если гимну не хватает какой-то изюминки, я ее ищу, а потом встраиваю, а жестянщики потом зовут эту песнь шедевром. Да и тело огромное мое – всего-то случайная мутация. – Здоровяк почесал подбородок и тотчас спросил: – А вы кто такие?

      Порождение сказало, что они ищут ответы.

      – Достойное занятие. Я тоже ищу ответ. Как сделать мои гимны еще лучше. Да, сородичи и так убеждены, что гимны мои – подлинный образец и лучше уже не будет. Но я знаю, что можно сделать еще лучше! Еще краше! Еще выразительнее! За этим отправился в путешествие – поглядеть на мир, пообщаться с умными Оставшимися, понабраться прекрасного и разномастного, чтоб родить подлинный шедевр. Вы, я гляжу, ребята интересные. Я, пожалуй, буду путешествовать с вами! Думаю, вы сможете завести меня в какие-нибудь непролазные дебри, где на меня свалится вдохновение.

      И здоровяк встал между черным и зеленым. Порождению было, по большей части, все равно на болтливого новичка, который тут же начал рассказывать о своих гимнах, напевать отрывки из них, наигрывать небольшие ритурнели и в целом разглагольствовать об искусстве жестянщиков. Но вот странник оказался менее терпелив и почти сразу начал открыто возмущаться великаном. Но тот даже не слышал зеленого. И не слышал он искренне. Ему не было дело до какой-то белиберды, которую ему, как мазь, старательно втирал голосом странник.

      – Забыл представиться, – вдруг прервал свои бессвязные и эмоциональные рассказы жестянщик-переросток. – Меня зовут Рапсот. Мне двадцать лет. Гимны научился сочинять раньше, чем подтираться. Не женат. Детей, однако, много. То ли восемь, то ли двенадцать. И это хорошо. Но еще лучше, что я от них в паре световых лет. Ха-ха-ха! А куда мы держим путь? В паб? Бар? Питейную? Ресторан? Гостиницу? Подворье? Мусорную кучу? Я б не отказался сытно поесть. Я – парень здоровый. Я должен хорошо питать свое тело. Иначе как я буду писать гимны?

      Порождение отвечало. Сначала они посетят озеро, что находится в сердце этого леса. Там живописно.

      – Живописно? Мне это необходимо. Путь долгий?

      Несколько суток.

      – Вот и замечательно. Всю дорогу я буду петь свои гимны. Я их тыщу штук написал, и все наизусть помню. Мы можем хоть десять дней идти, и я ни разу не повторю свою песнь!

      Зеленый странник воспринял это как личное наказание. Он еще не избавился от предубеждения. Он все еще считал, что жестянщики – еретики, сотрясающие основу мироздания своими ужасными музыкальноподобными потугами. Поэтому, когда Рапсот принялся за третий гимн (все гимны он исполнял без передышек, без перерывов), странник уже был не в силах выдерживать подобное надругательство СКАЧАТЬ