ВТОРОЕ КАРТИНА ПЯТАЯ В сером пространстве вокруг «ракушки», среди зеленых лиан и ярких цветов, пёстрых пляжных зонтов и белых пластиковых лежаков, 2х-литровых пустых коричневых баллонов из-под пива, в сумрачном свете раздается знаменитая тема из Лебединого озера и на сцену выпрыгивает Лебедев. Это не танец Одиллии или Одетты, это чудовищный пляс Жар-птицы в ярком оперении. Свет становится ярче. Драматическая тема сменяется темой «маленьких лебедей» и в знаменитых «па» появляются Раков и Щукин. Перепляс заканчивается тем, что вымотанные танцоры падают на лежаки и тяжело дышат. РАКОВ Жарковато… ЩУКИН Да, вжарили… ЛЕБЕДЕВ Ко всему человек привыкает! РАКОВ Ты это к чему? ЩУКИН Я думаю, это он к тому, что когда мы играли в «Вечера на хуторе» было веселее… РАКОВ А чего плохого в веселье? Всем хочется радости! ЛЕБЕДЕВ Радости или праздности? РАКОВ Вот зануда. Но не в Одиссея же играть?! ЩУКИН Там слишком много женских ролей. Сирены всякие… ЛЕБЕДЕВ Во времена Шекспира мужчины играли все роли. РАКОВ (встаёт и потягивается, восстанавливая дыхание) Я, честно говоря, по своей Пенелопе тоже соскучился… ЩУКИН (тоже встаёт, снимает с лианы яркую ткань, подходит к Ракову и оборачивает его полотнищем) РАКОВ Э-э-э! Ты чего? ЩУКИН Сыграем роль. (начинает разматывать ткань, заворачиваясь сам и совершая недвусмысленные «па») РАКОВ Я тебе не стриптизёрша! ЛЕБЕДЕВ (лежа и глядя на них, смеётся) «Любить иных – тяжёлый крест, а ты – прекрасна без извилин, и прелести твоей секрет – разгадке жизни равносилен!» ЩУКИН (оторопев) Ты написал? ЛЕБЕДЕВ Нет. ЩУКИН (разочарованно) Я думал – ты! Щукин и Раков стоят, замотанные в ткань. ЛЕБЕДЕВ (улыбается) Я бы хотел, но он… опередил. РАКОВ Я вообще стихи – не очень. А это ничего… Красиво… моей Дульсинее бы понравилось. Дай списать? ЛЕБЕДЕВ Она же Пенелопа? РАКОВ Ага. Она же Лаура, Богиня и Королевна! ЩУКИН А моя просто – Дуся… (Лебедю) А твоя? ЛЕБЕДЕВ А я – один. Нет у меня… дамы сердца… РАКОВ В смысле сейчас? Или вообще? ЛЕБЕДЕВ Маме мои избранницы не нравились… А теперь… мамы нет… а я как-то… разучился… ЩУКИН (ржёт) Что? Как это можно разучиться? ЛЕБЕДЕВ (краснея) Да, нет… знакомиться… общаться… РАКОВ Чудак! Да ты им стихи читать начни – они ж сразу как за волшебной дудкой пойдут! «Разгадке жизни равносилен…»! ЛЕБЕДЕВ Это только так кажется… да и вообще… теперь другие времена. ПАУЗА Щукин и Раков смотрят друг на друга… ЩУКИН (приглашает Ракова к танцу, поёт) «Утомлённое солнце нежно с морем прощалось… в этот час ты призналась, что нет любви…» Танго подхватывается инструментально, и постепенно затихает, на музыкальную тему накладывается шум моря. Лебедев разворачивается на лежаке, заложив руки за голову, Щукин и Раков «утанцовывают» на задний план. Свет меркнет. Одежда сцены превращается в звёздное небо. Из звуков остаётся только шум моря… КАРТИНА ШЕСТАЯ (Лебедев на лежаке с заложенными за голову руками) ЛЕБЕДЕВ (напевает) «Неее покидай меня, Скажи, что это шутка, Что ты по-прежнему, по-старррому моя. Не покидай меня, Мне бесконечно жутко. Мне так мучительно,
СКАЧАТЬ
