Жрец ещё раз взглянул в глубину кристалла, стоящего перед ним на столе:
– Абсолютно никаких. Он усыпил оруженосца и ушёл на Чёрную гору тайком и без доспехов. Взял с собой только посох.
– Чёрт! Послать за доспехами людей и отвезти их срочно в сокровищницу. Когда там у нас родятся новые Герои?
– Завтра начинается месяц Дракона. У нас сейчас идёт год Дракона. Звёзды займут свои места очень скоро. Во все концы страны разосланы гонцы. Ночью, в полнолуние, они выйдут и будут смотреть, не загорится ли знак дракона над каким-нибудь домом. И будут спрашивать, если такое случится, не родился ли в этом доме, в эту ночь, мальчик. Всех мальчиков соберут и привезут во дворец.
– Да! А ведь теперь слава у Шестиглавого станет ещё сильнее.
– Да, ваше величество. Всё благодаря нашим Героям. Недаром лучшие кузнецы ковали для них доспехи, лучшие маги учили их своему искусству, лучшие учёные дали свои знания, и лучшие женщины королевства принадлежали им.
Из эпицентра
Где-то за окном закричал петух, потом от мощного удара лапой загремела жестяная миска.
Да, пора было вставать. А так не хотелось! Григорий поворочался с боку на бок, послушал требовательный лай за окошком и решил, что пора подниматься и приниматься за хозяйство.
Впрочем, то, чем он располагал на данный момент, хозяйством назвать можно было только с большой натяжкой. Крепкая изба-пятистенка с печью, небольшой сарайчик, в котором хранился нехитрый инструмент, в него же на ночь собирались куры с петухом, да конура, в которой жил крупный пес непонятной породы. Пес отзывался на «Филю» и мог за кусок мяса продать все хозяйство вместе с хозяином, но расчет был на то, что пришлые об этом не знают. Крупная черная дворняга производила устрашающее впечатление, и миску Филя отрабатывал исправно, то есть если вдруг к поселку приближался пришлый, то пес лаем предупреждал об этом.
Впрочем, перепутать кого-то с кем-то было бы трудно. Весь поселок представлял из себя полтора десятка брошенных хибар, в которых очень давно никто не жил. Григорий купил домик по случаю у одноклассника, который честно признался, что не станет ездить за четыреста километров от Москвы, а будет строиться поближе к МКАДу. Григорий надеялся, что в деревне вообще никого не будет, то есть ни одной живой души. Кризис среднего возраста подтолкнул именно на такую мысль. Разочарованный в окружающих его людях, в работе, в обществе Григорий захотел пожить как-нибудь один. Года два-три. Дальше он планировал вернуться к нормальной жизни, полностью сменив свой круг общения. Так что квартира была сдана за штуку баксов в месяц, а ее владелец свалил не во Вьетнам или Индию, а в русскую глубинку.
Ранняя весна в нескольких сотнях километров от Москвы встретила за порогом запахом мокрой земли, пением птиц и сырым холодным ветром.
Домик располагался у самого края поселка, сразу за остатками забора начинались бескрайние черные поля, на которых, по словам единственного местного старожила Ахмеда, посеяли озимые.
А может, и не озимые, но что-то посеяли.
СКАЧАТЬ