Пушкин. Тридцатые годы. В. М. Есипов (Вогман)

Чтение книги онлайн.

      На основании этой предварительной договоренности Пушкин и сообщает в письме от 11 июля 1832 года Погодину, что царь разрешил ему политическую газету. А в начале сентября даже был составлен пробный номер с названием: «Дневник. Политическая и литературная Газета».

      Редактором газеты должен был стать литератор и экономист Наркиз Иванович Тарасенко-Отрешков (1805–1873), которому Пушкин около 16 сентября 1832 года выдает доверенность на все необходимые для издания газеты действия. В письме к жене из Москвы от 30 сентября, где Пушкин в это время находится (вероятно, с целью привлечения сотрудников в новое издание), он признается: «…покамест голова моя кругом идет при мысли о газете. Как-то слажу с нею. Дай Бог здоровье Отрыжкову; авось вывезет» (15, 33–34).

      В отсутствие Пушкина Бенкендорф письмом от 1 октября 1832 года[157] известил жену поэта о готовности принять Тарасенко-Отрешкова для переговоров о газете и назначил день этой встречи.

      Но по возвращении из Москвы Пушкин получил письмо А. Н. Мордвинова[158] от 21 октября 1832 года (15, 35), замещавшего в тот момент Бенкендорфа, в котором ему предлагалось воздержаться от каких-либо немедленных действий по изданию газеты до возвращения Бенкендорфа из Ревельской губернии.

      Энтузиазм Пушкина постепенно поубавился, вопрос с разрешением на издание откладывался. Об этом Вяземский извещал Жуковского письмом от 11 декабря 1832 года: «Он (Пушкин. – В. Е.) поостыл, позволение как-то попризапуталось или поограничилось, и мы опять без журнала»[159].

      Как резюмировал Пиксанов[160] в упомянутой работе «Несостоявшаяся газета Пушкина „Дневник“», факты «настойчиво свидетельствовали о том, что в атмосфере, насыщенной страхами Июльской революции и Польского восстания, трудно было издавать журнал кому-либо иному, кроме прирожденных Булгариных»[161].

      Но возвратимся чуть назад. О полученном разрешении открыть газету Пушкин сообщил 11 июля 1832 года не только Погодину, но и Киреевскому (15, 26), издателю московского журнала «Европеец», успевшего выйти только в двух номерах. Письмо Пушкина связано с запрещением «Европейца» Николаем I за статью Киреевского «Девятнадцатый век», в которой усматривалось требование Конституции для России. Пушкин считает, что Киреевский напрасно не пытается оправдаться и призывает его написать письмо царю, чтобы защитить себя.

      Но для него самого запрещение «Европейца» и выговор за стихотворение «Анчар» в момент начавшегося осуществления замысла о собственной газете создавали неблагоприятный психологический фон.

      Денег же по-прежнему не хватает, вдобавок тема ухаживания царя за его женой продолжает отравлять Пушкину настроение. В письме Наталье Николаевне от предположительно 30 сентября 1832 года Пушкин СКАЧАТЬ