Аттила – царь русов. Александр Вельтман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ли называть то лицо, к которому привился дух готов? Это лицо, в одно и то же время поборник и Триипостаснаго Бога, и деизма под личиной науки, было, разумеется бессознательно, истинным воплощением дуализма, посредником Христа и антихриста. Проповедование Слова Божия, вооруженное до него изустным двуострым мечем, в первый раз вооружилось в этом лице односторонним лезвием простого меча. Тайные противники Св. учения для него были незримы, оно видело только явных противников за Рейном: краины чехов (Caeti, Catli) принявших в истории название саков, были первыми жертвами беспощадного его меча[19].

      Слава, или славление составляло исконное достояние славян, врожденное им и нераздельное с их древлерелигиозным именем; эта витязная песнь и песнь воспоминаний была всегда потребностью духа народного, и могла существовать только там, где еще не переродилась славянская душа в чуждую самой себе и своей природе.

      В эпоху Карла Великого, первобытная Великая Русь (Vilkina land), заключавшая в себе пространство между Рейном и Одером, полуостров Сербский (Херсонес Кимврийский) и всю Скандинавию, подпала на твердой земле под власть франков, а за морем под оперившееся влияние готов. Русь заморская, отрезанная от сообщения с материком, слабела без помощи, покорялась или отправлялась на своих кораблях искать новых земель на краю света. Этот первый гражданский слой поселения был собственно сербы, известные в истории под искаженными названиями кимвров, камвров, цимбров, самбров. Повсюду на прибрежьях и островах челядь их составляли скитальческие семьи так называемых цельтов, или чуди. Туда перенеслись с ними народные поверья, преданья и гадляры, воспевавшие славу.

      Это было конечное время для изустных народных преданий на всем Западе и Севере Европы; предания стали преобразовываться в науку истории и стихотворства, по образцу Греции и Рима. Очень естественно, что подражание не могло обойтись без Академии. Душою этой Академии были готы[20], у которых ничего не делалось спроста и без помпы. Карл Великий, приняв звание председателя, возведен в сан псалмопевца царя Давида, Ангильберт в звание Гомера[21], Феодульф – Пиндара, Рикульф – Дамета, и пр., и пр.

      Вандалия

      Эгинхард был музой Каллиопой. Так и не иначе они величали друг друга. Алькуин писал к Рикульфу: «Я здесь теперь один одинехонек: ты, Дамет, в Саксонии, Гомер уехал в Италию, Кандид в Британию… дай Бог, чтоб возвратился скорее Давид и все сопутствующие победоносному царю».

      Когда коренной народ Германии был покорен чуждой власти, и земли его поступали в награду и удел (odal, adel) даже не франкским владетельным родам, стоявшим при Карле ошуюю его, но лицедеям, представлявшим философов и поэтов древности, и стоявшим одесную его, тогда изустная гайда, изменилась в письменную квиду (quida, gydda), одушевление потухло, голос измер. Но Карл видел, как витязная песнь возбуждает мужество; нельзя было пренебрегать таким хорошим, хоть и языческим средством, для возбуждения храбрости и в собственных солдатахСКАЧАТЬ