Ключ. Замок. Язык. Том 1. Николай Валентинович Лентин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ это ты правильно говоришь, а где «окажите милость», «век буду благодарить»?

      У Раскольникова задрожали руки, челюсть, голос…

      – Окажите милость, век не забуду… Глубокоуважаемая, досточтимая, драгоценная…

      – А молебен во здравие закажешь?

      – Да… Прямо сейчас пойду…

      В руке у ведьмы снова появился ключ.

      – Как думаешь, Лизка, может, и впрямь отпустим голубчика погулять? Или пусть у нас поживёт?

      – Пусть! – рявкнула дурында.

      – Ну и быть по тому. Ступай спатеньки. А хочешь, Лизка на ручках тебя отнесёт? – Ведьма потянула его за рукав. – Ишь, как он – тихой сапой… как глиста по половице прополз… А сам ни петь, ни играть не умеет. Темнота ниверситетская.

      Раскольников по стеночке – лишь бы Лизка не прихватила – добрался до кухни и, зацепившись за наличник, сказал умоляюще:

      – Алёна Ивановна, отпусти ты меня, я сам к тебе ходить буду. Понравилась ты мне, вот те крест.

      – Ещё б не понравилась. После ваших подстёг-то, сикалок стриженных. Никуда не денешься, я тебя зааминила! Давай на горшок и в тряпки!

      Лязгнул засов, он упал на тюфячок и обнаружил, что заслужил за сегодняшние подвиги поощрительную награду – тряпичный валик в роли подушки. Раскольников вцепился в него, чтобы не рвать на себе волосы и не биться об дверь чулана, и завыл тихонько.

      Ведьмы между тем, торжествуя, продолжили концерт.

      – Под вечер осени ненастной

      пустынно дева шла в леса-ах!

      И тайно плод любви несчастной

      держала в трепетных рука-ах!

      – звонко и радостно выводила Алёна Ивановна.

      Твари. Ничем их не проймёшь. Унижался, уестествлял, ублажал, – вот тебе, коршун, награда, за жизнь половую твою.

      – Дадут приют тебе чужие,

      и всё равно ты им чужо-ой!

      Ты спросишь: где мои родные? —

      и не найдёшь семьи родно-ой!..

      Ох, отольются им его слёзы, по всем счетам гадины заплатят… У него вдруг зачесалась рука и запульсировала кровь в проколах. Кровь тоже пыталась сбежать – даже нашла выход, – но её снова заточили в жилы.

      – И напоследок напоила

      дитя родимым молоко-ом!

      К чужому дому подложила

      и сгинула в лесу глухо-о-ом!..

      После песни между сёстрами пошла какая-то перебранка. Дай сюда, кому сказала, кричала хозяйка, Лизка только ухала. Сколько свечей мне опоганила, чувырла дырявая! Хоть бы поубивали друг дружку, гниды.

      Злость, однако, переставала удерживать страх; тьма, одиночество, замурованность, безнадёжность – всё было его синонимами и уплотнялось, уплотнялось, обретая формы какого-то ужасного существа вроде оголодавшего стервятника. Вот уже шуршат и веют пергаментные крыла его… вот он когтит грудь, сейчас будет выклёвывать глаза, душу, мозг… Раскольников вскочил на ноги, прижался СКАЧАТЬ