Инквизиция Cредневековья. Рамон Наварете

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ инквизиции действовал самое непродолжительное время и имел весьма относительное значение»[11].

      Аббат Эльфеж Вакандар в своей книге «Инквизиция» пишет, что инквизицию нужно рассматривать и судить не только по поступкам, но и в сопоставлении с моралью и представлениями о правосудии того времени. По его мнению, «мы должны изучать и судить этот институт объективно» и не «сравнивать его эксцессы с предосудительными действиями других трибуналов»[12].

      Развивая эту идею, аббат Вакандар предупреждает: «История инквизиции неизбежно вскроет дела, о существовании которых мы даже никогда не подозревали, но наши предрассудки не должны служить помехой для честного отношения к фактам. Единственно чего мы должны страшиться – это упрека в том, что мы боимся правды»[13].

      Далее, говоря о церкви и о церковных истинах, аббат Вакандар рассуждает следующим образом: «Если для защиты этих истин она использует в одном веке средства, осуждаемые последующим веком, то это всего лишь доказывает то, что она следует обычаям и идеям, господствующим в окружающем ее мире. Но церковь строго следит за тем, чтобы люди не сочли ее действия непогрешимыми и вечными правилами абсолютной справедливости. Она с готовностью признает, что иногда может и ошибаться в выборе практических средств. Система защиты и обеспечения, использованная ею в Средние века, оказалась, по крайней мере, в некоторой степени успешной. Мы не можем утверждать, что она была абсолютно несправедливой и абсолютно аморальной»[14].

      Шарль Пишон, автор объемной книги о Ватикане, также призывает оценивать инквизицию «исторически, без страстей и предубеждений»[15]. Он пишет: «Святая канцелярия, прежде всего, была реакцией, часто грубой, как обычаи того времени, часто произвольной, как трибуналы всех времен, реакцией общества, которое защищается»[16].

      Именно с этих позиций рассматривает деятельность инквизиции богослов и философ А.В. Кураев. Вот его соображения: «Согласно настойчиво повторяющейся, хотя и непроверенной легенде, инквизиционные трибуналы Средиземноморского региона были фанатичными и кровожадными, а испанская инквизиция являлась самой жестокой из всех. Само слово „инквизиция“ давно стало синонимом нетерпимости. Однако когда историки, наконец, стали систематически изучать огромный массив протоколов инквизиций, были получены совершенно иные результаты, и постепенно начало вырабатываться новое представление о них. Сейчас, пожалуй, уже можно говорить о всеобщем признании двух принципиальных выводов, хотя исследования еще не завершены. Во-первых, средиземноморские инквизиции были менее кровожадными, нежели европейские светские суды <…> Второй важный вывод состоит в том, что средиземноморские инквизиции, в отличие от светских судов, выглядели более заинтересованными в понимании мотивов, двигавших обвиняемыми, нежели в установлении самого факта преступления. Ранее представлялось, что инквизиторы, тщательно соблюдавшие анонимность своих информаторов, СКАЧАТЬ