Ларэ это подарило возможность хорошенько разглядеть его. Теперь, когда она знала… А что если вазу забрали слуги? Например, чтобы почистить. Но это абсурд. Они никогда не поступали так с вещами. Да и зачем? Она видела, как мойщики самое большое обтирают предметы искусства мокрыми тряпками, причем с опаской шевельнуть предмет хоть чуть. А вот стекла…Кто- то из них наверняка убирал стекла. Надо бы разузнать об этом. И тогда может получиться, что лекарь…он…кто, похититель чужих локонов? Или не похититель; может, он свой привязал к лапке птицы. Все это казалось Ларэ весьма несуразным. Больше всего она напрягалась при мысли о том, что в ту ночь она сперва ясно рассмотрела лицо лекаря, а затем хлоп, и проснулась в своей комнате. И ей бы успокоиться, свести все к своей впечатлительности, да только чувство, будто ее тело и сознание словно предали ее вчера, не позволяли ее душе унять тревожное любопытство.
Помимо разбитой вазы наверняка можно было найти и другие нити, за которые потянешь, и клубок развяжется.
Но как бы ей спросить?
– Входи, Моаз. Как здорово будет узнать мнение мужчины, умеющего одеваться.
Мая похвалила его? Ларэ бы не согласилась с ней по поводу одежд лекаря. Они как представлялись ей странными, так и представляются до сих пор.
– Думаю, мне будет весьма неудобно, да и вам тоже…
– Нисколько! – Мая указала рукой на печально известный пуф. – Присаживайся, – за учтивой фразой дочери Эразия скрывалось слишком много от требовательности, и Моаз не решился ей противостоять. Он аккуратно уложил ворох платьев на гладко застланную постель и, подойдя к Ларэ и Масэне, замешкался. Взгляд его случайно упал на чаровницу, та встретила его прямым напором. Затем мужчина сложил руки за спиной и вытянулся по струнке рядом, оставшись стоять.
– Ларэ, – позвала Мая. – Давайте, берите свои платья и примеряйте, а мы все посмотрим, как они по вам сядут.
Девушка сглотнула, посмотрела на гувернантку в надежде, что та остановит это безобразие, но та упрямо молчала и делала вид, что никого не замечает.
– Мне выйти? – неуверенно спросила Ларэ.
– Незачем. Можете воспользоваться моей ширмой, – Мая ткнула на деревянную перегородку, притулившуюся в углу вплотную к белым воздушным занавесям. – А вы, Моаз, для верности отвернитесь.
Так и поступили. Служанки госпожи помогли чаровнице со шнурками на спине и спустя десять минут пыхтений, Ларэ вышла из за перегородок в нежном порхающем одеянии феи. Синие шелковые рукава по широкой косой линии опускались к ее запястьям, так что концы их касались струящегося подола в том месте, где за ним находились колени девушки. Длина платья полностью скрывала простого вида лодочки на ее ногах, верх плотно облегал талию, а лиф заканчивался чуть ниже ключиц в форме сердца.
СКАЧАТЬ