Детство Тёмы (сборник). Николай Гарин-Михайловский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ наклониться, вытянуть шею и в таком положении, жалкий, растерянный, начал жадно пить молоко.

      – Что такое?! – вбежала мать.

      – Ничего, – ответил взбешенным, пренебрежительным голосом отец, – фокусами занимается.

      Узнав, в чем дело, мать без сил опустилась на стул.

      – Ты хотел отравиться?!

      В этом вопросе было столько отчаянной горечи, столько тоски, столько чего-то такого, что Тёма вдруг почувствовал себя как бы оторванным от прежнего Тёмы, любящего, нежного, и его охватило жгучее, непреодолимое желание во что бы то ни стало, сейчас же, сию секунду снова быть прежним мягким, любящим Тёмой. Он стремглав бросился к матери, схватил ее руки, крепко сжал своими и голосом, доходящим до рева, стал просить:

      – Мама, непременно прости меня! Я буду прежний, но забудь все! Ради бога, забудь!

      – Все, все забыла, все простила, – проговорила испуганная мать.

      – Мама, голубка, не плачь, – ревел Тёма, дрожа, как в лихорадке.

      – Пей молоко, пей молоко! – твердила растерянно, испуганно мать, не замечая, как слезы лились у нее по щекам.

      – Мама, не бойся ничего! Ничего не бойся! Я пью, я уже три стакана выпил. Мама, это пустяки, вот, смотри, все головки остались в стакане. Я знаю, сколько их было… Я знаю… Раз, два, три…

      Тёма судорожно считал головки, хотя перед ним была одна сплошная, сгустившаяся масса, тянувшаяся со дна стакана к его краям…

      – Четырнадцать! Все! Больше не было, – я ничего не выпил… Я еще один стакан выпью молока.

      – Боже мой, скорей за доктором!

      – Мама, не надо!

      – Надо, мой милый, надо!

      Отец, возмущенный этой сценой, не выдержал и, плюнув, ушел в кабинет.

      – Милая мама, пусть он идет, я не могу тебе сказать, что~ я пережил, но если б ты меня не простила, я не знаю… я еще бы раз… Ах, мама, мне так хорошо, как будто я снова родился! Я знаю, мама, что должен искупить перед тобою свою вину, и знаю, что искуплю, оттого мне так легко и весело. Милая, дорогая мама, поезжай к директору и попроси его, – я выдержу передержку, я знаю, что выдержу, потому что я знаю, что я способный и могу учиться.

      Тёма, не переставая, все говорил, говорил и все целовал руки матери. Мать молча, тихо плакала. Плакала и Таня, сидя тут же на стуле.

      – Не плачь, мама, не плачь, – повторял Тёма. – Таня, не надо плакать.

      Исключительные обстоятельства выбили всех из колеи. Тёма совершенно не испытывал той обычной, усвоенной манеры отношения сына к матери, младшего к старшему, которая существовала обыкновенно. Точно перед ним сидел его товарищ, и Таня была товарищ, и обе они и он попали неожиданно в какую-то беду, из которой он, Тёма, знает, что выведет их, но только надо торопиться.

      – Поедешь, мама, к директору? – нервно, судорожно спрашивал он.

      – Поеду, милый, поеду.

      – Непременно поезжай. Я еще стакан молока выпью. Пять стаканов, больше не надо, а то понос сделается. Понос очень нехорошо.

СКАЧАТЬ