Название: Русские поэты. Предсказанный уход
Автор: Олег Шаповалов
Издательство: ВЕЧЕ
Серия: Литература и история
isbn: 978-5-4484-9119-1
isbn:
Не будь море замерзшим, все могло бы обернуться иначе. Красноармейцы проходят по льду к Кронштадту и 17 марта берут крепость. Сразу же было расстреляно три сотни моряков. Более 2 тысяч восставших казнили по решению революционного трибунала. Расстреливали и потом, так сказать, вдогонку. Злоба карателей была тем сильнее, что против них восстали не классовые враги, а рабочие, матросы, простой народ, восстали стихийно. Надо было непременно подать дело так, что мятеж организовали враги советской власти, внешние и внутренние, – белогвардейцы, шпионы.
Но откуда их взять, если таковых организаторов в природе не было? ЦК партии большевиков и Совнарком ставят перед доблестными чекистами задачу: из-под земли достать тех, кто организовал мятеж, где хотите! И их находят, где могут, – возникает так называемое «Таганцевское дело» (дело о заговоре «Петроградской боевой организации В.Н. Таганцева»), к нему «подшивают» и Николая Гумилева.
Кронштадт! Город, в котором он родился. Но к восстанию моряков Гумилев ни с какого бока не причастен, так же как и другие «организаторы». А «Боевая организация», в которую входили бывшие офицеры и представители питерской интеллигенции («главарь» ПБО Владимир Николаевич Таганцев – профессор, ученый-географ), она была? И да и нет.
Дело нельзя назвать целиком инспирированным ЧК. Но боевого в организации было немного, да и была ли организация: встречалась недобитая интеллигенция, поругивала советскую власть, размышляли, как бы от нее, проклятой, избавиться. Гумилев агитки, кажется, еще против нее сочинял. Или только собирался. Что, мало?
Поэта арестовали 3 августа 1921 года на его питерской квартире. Следствие, если это можно назвать следствием, шло завидными темпами. Потребовалось всего три недели допросов в чекистском узилище, чтобы установить его «вину». (Возможно, Гумилева били, на мысль о чем наводят его последние фото из дела.)
Из стихов, адресованных Ахматовой:
Ты не могла иль не хотела
Мою почувствовать истому,
Свое дурманящее тело
И сердце бережешь другому.
Зато, когда перед бедою
Я обессилю, стиснув зубы,
Ты не придешь смочить водою
Мои запекшиеся губы…
1917 или 1918 г.
За него пытались заступиться известные люди. Луначарский, даже сам Горький, как говорили, ходатайствовали за него. Ничего не помогло. Горький уедет за границу, фактически в эмиграцию, побудит СКАЧАТЬ