А на северо-западе все гудело и гудело, и в сплошном вздыбившемся громе уже не было ни перепадов, ни пауз. Но лейтенанту хотелось, чтобы этот неперемежающийся гром был еще сильнее, чтобы еще туже звенел воздух.
При робком свете едва обозначившейся зари лейтенант Филипенко разглядел, что копать оборону надо не там, где залегли бойцы, а немного впереди казармы, по скату ложбины, которую пересекает большая столбовая дорога. Вернувшись ко взводу, он приказал бойцам выдвинуться вперед, и бойцы без слов пошли за ним.
Нашлись кирки и лопаты, а ходившие за ними обнаружили в погребе сусек картошки. Во всей большой бригадной казарме после ухода железнодорожников остался один старик с седой бородой и белыми тощими руками. Он появился перед бойцами неожиданно, в дерюжных подштанниках и пимных отопках, напугал бойцов, тащивших из погреба мешки с картошкой.
– Откуда ты, старина?
– Напугал, слушай, как покойник.
– В скраде я был, – подсеченным голосом сказал дед. – А я думал, немцы. Потом слышу по разговору – наши. А то вот! – Дед распахнул на груди рваный ватник и показал за поясом граненый штык от русской трехлинейки.
Бойцы переглянулись: при выходе из тесного погреба дед мог уложить их всех – одного за другим.
– Путейщик Яша еще остался, – охотно говорил дед. – Но он на службе, Яша-то! А какая служба – со вчерашнего полудня нетути оттуда поездов… Справу какую и домашность не троньте, солдатики! Это неискупно. А харч и струмент забирай. Какой же солдат без харча? Харч бери. – Дед шел следом за бойцами, шаркал своими пимными отопками и все говорил: – Немец здесь будет и дальше чуток пройдет. Верст, может, сто еще пройдет. Сто пройдет… А потом станет бежать. Уцепится за конский хвост и будет бежать.
– Куда бежать-то будет, дед?
– Бежать? А бежать он будет назад. Куда же еще?
– Как ты все это знаешь, старый?
– Как знаю? Предел ему положен. Вот и знаю.
– Кем положен?
– Кто его знает кем! Сверху. Положено было войне начаться – началась. Сколько надо, люди выбьют друг у друга, и замирение выйдет. Наших больше побьют, наши и одолеют.
– Ты, старый, видать, Библию читаешь.
– Читал, да такие вот отняли: вредная-де книжка!
– В Бога веруешь, старый, а человека готов прикончить. Штык за поясом носишь. Христос-то что говорил? Не убий! – шутили бойцы.
– Я, ребятушки, верую во Христа и делаю, СКАЧАТЬ