– А как же всесторонность и объективность расследования?
Карецкий попытался в шутку воззвать к основам правосудия своего старшего товарища и наставника.
– Иди в жопу, – не скрывая недовольства от его нравоучений, но с улыбкой на лице и довольно спокойным тоном проговорил Михалыч. – Сам решай, что ты с ним будешь делать, но мне почему-то кажется, здесь есть ещё что-то, о чём я не знаю и что ты мне не сказал.
Карецкий напрягся. Как он узнал? Догадался? Вряд ли… Нужно срочно что-то ответить, иначе слишком долгая пауза вызовет у него сомнения в его искренности. Но он не видел необходимости что-то скрывать от Михалыча и просто сказал:
– Есть. Я не знаю как сказать…
Карецкий на мгновение замешкался. Михалыч тем временем терпеливо ждал, пока Карецкий соберётся с мыслями. Наконец он проговорил:
– Не могу подобрать правильных слов… Короче, скажу, как есть. Она мне понравилась. Я даже не знаю, в каком смысле. Сам не могу разобраться, но что-то мне не даёт покоя.
– Ты рехнулся? – воскликнул Михалыч и вновь с силой ударил по тормозам. Машина встала как вкопанная. Благо за ними сзади никто не ехал, иначе бы столкновения было не избежать.
– Ты в своём уме?
– Да успокойся, я всё понимаю, поэтому и сказал тебе. Мне нужен совет, как быть.
– Совет тебе нужен? – кипел Михалыч. – Вот тебе мой совет: забудь! Она злодейка, воровка! А ты следак! Она совершила преступление! А ты доказываешь её вину! Вы по разные стороны баррикад! Или ты хочешь связать свою жизнь с преступницей? Пустить свою карьеру псу под хвост? Валяй! Помощь нужна?
Михалыч лютовал. Карецкий не знал, что сказать. Он уже начал жалеть, что решился поделиться с Михалычем, но, как говориться: «Что сделано, то сделано». В одном он был уверен: она не преступница. Её просто подставили. Кто – это он уже выяснил. Зачем? Это тоже было более или менее понятно. Оставался вопрос, что дальше делать со всем этим.
– Михалыч, остынь. Обещаю, что не сделаю никаких глупостей. У меня есть голова на плечах. Я лишь хочу донести до тебя, что она этого не делала, в этом я уверен.
– То есть как это не делала? Я же читал её допрос. Там всё чётко и понятно написано: признаюсь, украла… Или…?
Михалыч запнулся.
– Да.
Карецкий сделал многозначительную паузу, затем продолжил:
– Она была в отказе. Полнейшем. Но не разваливать же дело? К тому же Прусов всё так обставил, что комар носу не подточит, пришлось её убеждать.
Михалыч включил первую передачу, и машина тронулась с места. Он достал сигарету из пачки, лежащей на приборной панели, закурил, сделал пару затяжек, после чего сказал:
– Знаешь, я в тебе не ошибся. Ты всё сделал правильно, СКАЧАТЬ