дабы преподнести людям этого искромсанного уродца, имеющего однако превосходное, нет, идеальное имя «справедливость». Что-то с утра меня заносит, я лежу пялясь в свежепобеленный , угнетающе чистый потолок – меня несколько минут назад разбудил телефонный звонок, да-да, здесь есть и такая услуга. Надо выпить и чего-нибудь съесть. Я достаю джерки и сую в кастрюлю стоящую на газу, говядину можно есть и так, но у меня плохие зубы и я не хочу лишний раз их нагружать. Пока мясо размягчается, я тяну пиво и закуриваю. Из окна видится стандартный пейзаж, который можно разглядеть из окна любой панельки в бывшем Альянсе: в центре двора песочница обнесенная низким заборчиком, половина песка оттуда уже разбросана по окружающему пространству , рядом стоит деревянная горка со стальным ложем-спуском, с другого бока – рукоход. Разница между материковыми и нашими дворами заключалась в том, то у нас весь этот натюрморт окружали пальмы. Чуть в стороне от песочницы вкопана рама для выбивания ковров, там сейчас трудится пожилая женщина, от каждого ее удара выбивалось облако пыли, в предрассветном солнце даже казалось, всего лишь на мгновение, будто она выбивает не пыль, а наколдовывает туман, но нет, все-таки это тривиальная пыль. Мясо уже достаточно размягчилось, вилкой цепляю куски и кладу их на тарелку, еда очень хорошо пахла, я даже неожиданно для себя почувствовал голод, некоторые думают, что я жирный потому что объедаюсь, но нет, все от пива , а ем я мало. Быстро приканчиваю порцию мяса, выкуриваю на дорожку сигарету и выхожу из дома, уже почти расцвело, так что, я снова ловлю этот волшебный миг всеобщей тишины, жаль нет времени насладиться им. Иду по пустой улице и пальмы весело машут мне своими кронами, на зеленом газоне подпирающим тротуар валяется мусор, все – таки тамилы иногда позволяют себе запустить окружающую среду, в отличие от тех же корейцев, которых Кимы так вымуштровали, что они даже прожив десять лет за границей все равно ходят строем , поют гимны как одержимые, а в их домах и районах казарменный порядок – все серо , уныло и стерильно чисто, я не понимаю как корейцы умудряются создать настолько тоскливый пейзаж в наших ярких тропиках. Я дохожу до широкой улицы, редкие машины обдают меня звуковым шумом, голосую потягивая пиво, быстро останавливается белое авто, судя по угловатым чертам и отдаленному сходства с броненосцем, но не животным, оно вьетнамское. Доезжаем до пляжа за десять минут, благо никаких пробок пока нет. Я прохожу к намоленному еще вчера месту близ перешейка пятнашки, устраиваюсь и начинаю ждать, снова надо ждать. И даже не смотря на то, что передо мной самый красивый вид на планете – океан и белый песок , с понатыканными пальмами, я все равно скучаю и зеваю. Вскоре по перешейку начинаю двигаться люди, некоторые едут на велосипеде, но ее нет: по моим прикидкам она должна пройти в начале девятого, а сейчас на моих часах только начало восьмого. Еще куча времени.
Пиво кончилось и вот она появилась, платье сегодня другое, но фасон тот же: светлое, свободно спадающее
СКАЧАТЬ
