Кому нужна ревизия истории? Старые и новые споры о причинах Первой мировой войны. Миле Белаяц

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и В. Дедиер, и биограф графа Берхтольда Гуго Ханч, и Франц Йозеф Кос в своей работе, посвященной австро-венгерским и германским интересам в Юго-восточной Европе в 1912–1913 гг.[71] Ненад Габрич пишет, что до Масарика – в ноябре 1912 г. – аналогичная миссия была поручена Карелу Крамаржу[72]. Что касается Масарика, то он, помимо перечисленных австрийских государственных деятелей, о сербском предложении известил Йозефа Редлиха и венского корреспондента «Таймс» Викхэма-Стида. Берхтольд принял Пашича лишь в сентябре 1913 г. После встречи, в ходе которой были рассмотрены все спорные вопросы, в Белграде полагали, что противоречия устранены. Однако вскоре последовал новый ультиматум. Габрич приводит и мнение Карла Сфорцы, утверждавшего, что Сербия искренне хотела избежать дальнейшего обострения отношений с Австро-Венгрией, для чего и прибегла к услугам уже авторитетного в то время профессора Масарика[73].

      Задолго до упомянутых историков – в 1928 г. – высокопоставленный австро-венгерский дипломат граф Адальберт Штернберг в связи с выходом книги мемуаров барона Фон Гизля и германского генерала Штайница опубликовал в «Новом венском журнале» (перепечатка – в журнале «Ратник») следующую оценку политики Берхтольда в отношении Сербии: «Война, которая казалась неминуемой, можно ли было ее избежать? Берхтольд не углубляется в этот вопрос. Он дешевым образом от него увиливает и просто исходит из того, что политика, которая тогда проводилась, была единственно возможной. Однако именно это свидетельствует о слепоте министра иностранных дел с Балльплатца. Мировой войны можно было избежать, если бы мы воспринимали Балканы иначе. Не сербы были врагами нам, а мы им. Имея возможность часто беседовать в Пашичем в Мариенбаде и Карлсбаде, я узнавал, какова точка зрения наших противников. Мы установили экономическую блокаду Сербии. Лишили ее какого-либо доступа к морю, бойкотировали экспорт, притесняли их братьев в Венгрии и т. д. … Мы затронули самый чувствительный нерв Сербии. Берхтольд ничего не пишет о том, пытались ли проводить по отношению к Сербии более дружелюбную экономическую политику, чтобы притушить охватившую ее ненависть, чтобы война не осталась последним ее средством защитить свое существование. Мы Сербии не оставили никакого другого пути добиться освобождения, кроме военного. Поэтому именно мы сделали войну с Сербией неизбежной. Эренталь настолько презирал Сербию, что не нанес Пашичу в Мариенбаде ответный визит… Сам Берхтольд и весь высший свет понимали, что содержавшиеся в ультиматуме требования означали объявление войны. В этом отношении показательно одно письмо графа Тисы императору, отправленное 1 июля 1914 г.: “Только после аудиенции я имел возможность поговорить с графом Берхтольдом и узнать о его намерении раз и навсегда разделаться с Сербией”. И Тиса предостерегает от этого. Однако имелась персона более влиятельная, чем Тиса, – первый великий камергер, перед которым всегда были открыты двери Балльплатца и который роковым СКАЧАТЬ