Защита Иосифа Винца. Мария Конюкова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на первом этаже в новом жилом доме на площади Труда. У многих питерцев есть то, что мы называем фамильными гнездами. Сколько за свою жизнь мы слышали рассказов о том, что нынче мы, мол, живем в Купчине, в Дачном, на Ржевке, в Сукине-Зайцеве. Но когда-то наша семья проживала на Фонтанке, на Гороховой, на Фурштатской.

      Бабушка подруги, собираясь съездить с проспекта Шаумяна в центр, заявляла семье:

      – Я поехала в город.

      Все остальное ей виделось глухой деревней.

      Вот только одна маленькая подробность: все эти бывшие обитатели фешенебельных районов центра жили там в коммуналках. Те, у кого были отдельные квартиры в старом городе, давно почили в бозе. Ностальгируют по коммуналкам, как ни странно, те, кто жил в уже упомянутых мною выше адских прибежищах, где был представлен срез нашего общества.

      Если даже отбросить ужасы быта, то все равно факт остается фактом: практически любая коммуналка состояла из надзирателей и надзираемых. Как метко это приметил прозревший (надеюсь, искренне) бывший соловей советской эпохи Роберт Рождественский в своей «Позапрошлой песне»:

      Старенькие ходики.

      Молодые ноченьки…

      Полстраны – угодники.

      Полстраны – доносчики.

      На полях проталинки,

      дышит воля вольная…

      Полстраны – этапники.

      Полстраны – конвойные.

      Лаковые туфельки.

      Бабушкины пряники…

      Полстраны – преступники.

      Полстраны – охранники.

      Лейтенант в окно глядит.

      Пьет – не остановится…

      Полстраны уже сидит.

      Полстраны готовится.

      Нас сформировала и породила советская коммуналка. Даже тех, кто в коммунальной квартире не прожил ни дня. Наверное, только сейчас новое поколение пережило эту даже не родительскую, а дедовскую травму.

      Коммуналка не грела и не подхватывала, как спасательный круг, в тяжелые минуты жизни. Там все друг друга боялись.

      Вообще в СССР все друг друга боялись. Подчиненные боялись начальства. Начальство, как ни странно, – подчиненных. Мужья – жен, а жены – мужей. Родители и дети тоже боялись друг друга. Дело в том, что в жизни боявшихся всего на свете граждан самой большой страны в мире была еще одна яркая опция – возможность сесть.

      Стоит ли повторять тысячи раз произнесенные и миллионы раз не услышанные счастливо оглохшими и ослепшими соотечественниками рассказы о политических репрессиях?

      Речь о тех, кто жил незаметно, кто был тише воды ниже травы, кто все понимал, кто боялся и все понимал. Про нас. Про молчаливое большинство. Про людей в серой одежде, монотонно плывших по волнам советской жизни, боясь лишний раз поднять взгляд и с ужасом встретиться с происходящим глаза в глаза.

      И о той цене, которую мы заплатили за молчание, сводившее к минимуму риск расстаться с жизнью.

* * *

      В коммуналку на площадь Труда прадед, прабабка, ее пока не обзаведшиеся собственными СКАЧАТЬ