Бесконечный спуск. Виталий Аверьянов

Чтение книги онлайн.

      – Мам, а батя вернется? – несколько раз спрашивал мальчик. Ему все еще опасались говорить о смерти отца, а на время похорон увезли к родственнице. Вместо ответа мать уходила плакать в совмещенный санузел, запираясь там. Комаров через какое-то время перестал задавать этот вопрос. Но ответ на него он получил от другого человека, совершенно неожиданно.

      В поселке жил старенький бомжик, которого прозвали Мормыш. Был он, наверное, не такой уж и старенький, но морщинистый, посеревший от жизни, и маленькому мальчику казался он ветхим. Был он крепко поломан жизнью, но не до конца, побывал и в тюрьме, и в психушке, трудился когда-то в артели инвалидов, ночевал при ней в общаге, но и там не прижился. Зимой он обитал где придется, иногда даже спал под горячими трубами теплоцентрали в сооруженном им из брезента, мешковины и матрасов спальном мешке. Весной он оживал, становился активнее.

      Комаров приносил ему хлеб, иногда что-то и поинтереснее хлеба, поскольку аппетита у мальчика в ту пору совсем не было. Вскоре и другие дети, которых родители порою перекармливали, последовали его примеру. Мормыш был благодарен Комарову. Вместо «Здравствуй!» или другого приветствия, завидев его, он восклицал всегда: «Ух ты!»

      До еды старичок был не жадный, он часто отказывался от приношений, иногда распределял припасенное для него между детьми, если видел, что кто-то из них слишком худосочный. Никто им не брезговал. Все сладкое – конфеты, печенье – он тотчас раздавал обратно. Брал только чуток кускового сахару.

      Бывало, его обижали подростки-хулиганы или другие бродяги. Но, несмотря на такую жизнь, Мормыш

      не обозлился на всех и вся. Со взрослыми, правда, он практически не общался, а с детьми – другое дело.

      Дети, и Комаров среди них, порою проводили по нескольку часов с Мормышем, кормили с ним птиц, ходили по грибы, разводили костер. Один раз он на глазах Комарова умело лечил раненую собаку, промыл водой из ручья рану, присыпал стрептоцидом, который у него, оказывается, всегда был при себе, а потом перевязал тряпицей.

      Когда вечерами на костре жарили грибы, хлеб, картошку, Мормыш представал в особом амплуа. Он оказался хоть и несколько косноязычным, приторможенным и неспешным, но при этом щедрым рассказчиком. Из его уст проливались притчи, легенды, сказы о тяжелых временах, войне и голоде, о Сибири с ее лютой таежной мошкой и Севере с чудесным полярным сиянием, знал он и немало стишков. Было интересно, хотя и не всем доставало терпения дослушать его рассказы, тем более что он делал иногда обстоятельные отступления, сворачивая с сюжета. Но Мормыш ни на кого из слушателей не обижался. Иногда дети приставали к нему с вопросами, и он отвечал на них забавно, со своеобразным юмором. Себя он считал сущим дураком и часто приводил поговорку: «Хорошо тому, у кого царь на месте, – при этом показывал кому-нибудь из ребят на голову, а потом, показывая на свою голову, добавлял: – Нехорошо тому, у кого царь СКАЧАТЬ