Край света. Антон Ворон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и стали длиннее, отчётливее. Он прошёл мимо, сел на покрышку, взъерошившись и сунув руки в карманы ватника. Сощурился на солнце, подставляя под тёплый свет лицо, и спросил:

      – Как себя чувствуете, Николай?

      Я пожал плечами. Живой – иногда этого достаточно.

      Профессор не отреагировал. Помолчал, смотря на дальние вершины, и внезапно сказал:

      – Пацана в город отправить нужно…

      Вот так…

      Я ещё пытался убедить себя в том, что пацан этот – вовсе не несчастная жертва обстоятельств, что сам за милую душу меня бы поломал, что бой был честным, и я ничего против правил не совершал. Да и попросту, что оборотень – хрен знает какой нации узкоглазый, а они все, узкоглазые, враги мне!

      Пытался убедить, но…

      Плечи опустились сами. И внутри, словно холодом выложили органы, как в морге. Я подошёл и сел со стариком рядом. Положил ладони на колени. На коже блестел пот, пальцы подрагивали.

      – Плох? – спросил я, не поднимая взгляда.

      Профессор сморщился и коротко кивнул.

      Я стиснул кулаки. И увидел, как побелела кожа над суставами, – огрубевшая, толстая кожа. Носорожья. Об такую можно ножи точить. Или ломать жизни…

      – Что я… – горло предательски корябало сухой крошкой, – …ему?

      Рашид Джиганшевич поднял на меня глаза, спокойные, уставшие, словно выжатые за ночь.

      – Двухсторонний перелом грудной клетки.

      Это значит – удар в центр груди вошёл внутрь, раскрошив суставы или кости рёбер с двух сторон, и теперь грудина ничем не сцеплена с позвоночником, лежит на студне легких и сердца, трепыхаясь с ними в такт, не давая полноценного вдоха и спокойного ритма сердцебиения. Это значит – парень не может прийти в сознание, едва-едва дыша кровавой пеной. Это значит – совсем немного до края жизни.

      И тут же вспомнил…

      – Машина, да? – прохрипел я.

      Рашид Джиганшевич вздохнул и ещё больше съежился, подняв плечи.

      – Коменданте не даст машины.

      Помолчал, поджав губы, сразу сделавшиеся в профиль схожими с утиным клювом. И продолжил:

      – Не даст, если я попрошу.

      Он так выделил это «я», что всё встало на свои места. И почему подошёл, когда другие опасались, и почему не пытался просить. Умному достаточно, как говорится. Да и дураку ясно. Даже такому, как я.

      Что мне ещё оставалось? Кивнуть да подняться.

      Развязал рубашку, стянул с пояса и начал одеваться. Ещё не успевшее обсохнуть тело мгновенно сделало её влажной, а значит позже на добротном флисе будут расползаться белые разводы от соли. Но всё это такие пустяки, в сравнении…2

      Профессор снизу вверх смотрел, как я собираюсь, и молчал. А за стёклами очков стояло привычное оловянное выражение. И так неловко стало, что я нахмурился, СКАЧАТЬ