Где-то идёт бесконечная война, уже давно превратившаяся в настоящий бизнес. На этой войне гибнут наши мальчишки, так и не познавшие, что такое любовь. Стреляют боевики, взрываются снаряды, падают вертолёты и взлетают на воздух машины. А в Москве течёт размеренная и в меру спокойная жизнь. Милиция на страже порядка, патрульные машины прочёсывают тёмные улицы, тотальная проверка документов у приезжих. Тут ФСБ, МВД, ГИБДД, кругом частная охрана. В Москве не должно быть страшно: здесь все мы защищены. Но 23 октября я вдруг отчётливо поняла, что от террора нас защитить некому. Я и подумать не могла, что у меня так громко и быстро может стучать сердце, что моя речь может быть настолько бессвязна, что я могу плакать и не чувствовать слёз. «Взрывчатки хватит на всех» – эти слова до сих пор звучат у меня в ушах как приговор. Перед глазами стоит перепуганная, но ещё живая подруга Ольга. На тот спектакль я пришла вместе с ней, а вернулась уже без неё. Когда разрешили звонить по мобильным и передавать требования террористов родственникам и знакомым, первым, кому я позвонила, – был Александр. Я прижимала трубку к уху и пыталась услышать его слова, потому что рядом плакала Ольга. Она слышала в трубке голос своего ребёнка. Александр сказал, что я везучая, что у меня есть ангел-хранитель и что я могла бы погибнуть уже десятки раз, но не погибла. Поэтому я должна жить долго и счастливо. Он говорил, что мысленно он со мной, просил, чтобы я успокоилась, сидела как можно тише и не смотрела боевикам в глаза. Саша сказал, что боевики – как собаки. Они не выдерживают пристального, открытого взгляда, могут сорваться. Я обзванивала всех, кого знала, пока не села батарейка у телефона, но с Александром я говорила чаще всего. По возможности я перечисляла ему количество боеприпасов, находящихся рядом со мной, считала передвигающихся по залу боевиков, а также пыталась определить их часто меняющееся настроение. Они то молились, то начинали петь, и от этих песен нам всем становилось ещё хуже. Сидя в зале, я боялась поверить, что всё это не театральный спектакль и что за окнами этого здания ночная Москва, расцвеченная огнями, гуляющие весёлые люди, ночные клубы, с рвущейся наружу музыкой. Мне не верилось, что кто-то, спокойно посмотрев новости по телевизору и выпив чайку, ложится спать, чтобы хорошенько выспаться и встретить завтрашний день со свежими силами. Только мы, сидящие в зале, не могли уснуть, потому что потеряли счёт времени, и не было никакой разницы – начался новый день или ещё не закончился старый. Тогда я обратилась к Богу. Я просила его о том, чтобы все мы выбрались живыми из этого ада. Я дала клятву, что если выживу, то полюблю свою жизнь, буду каждый новый день воспринимать как великое благо, никогда никого не обижу, всегда подам нищему, никого не предам, не скажу ни одного обидного слова и стану каждый день совершать только хорошие и добрые поступки. Тогда я впервые в жизни поняла, как же долго может тянуться время. Казалось, оно застыло на месте, а ты по-прежнему не можешь встать и размять затёкшие ноги. До сих пор перед глазами оркестровая яма, используемая как туалет. Боже мой, если бы когда-нибудь кто-нибудь сказал мне, что такое возможно, я бы никогда не поверила! Люди, сидящие в первых рядах, купившие самые
СКАЧАТЬ
