Что за странность?
– Если всех жалеть, по миру пойдешь, – заключила она, заглушая неясность. – Эмоции надо оставлять дома, в бизнесе не место дамской чувствительности.
Виктор поднял указательный палец.
– Остерегайтесь первых побуждений, они всегда благородны.
– Золотые слова, – благодарно улыбнулась Валентина. – Кто это сказал?
– Талейран.
– А кому? Наполеону?
– Как бы он посмел?! Фуше.
Шурочка смотрела на Виктора с восхищением.
– Какой ты умный, Витя!
– Аж противно, – добавил Юра.
– Что, что? – негромко переспросил Виктор.
Стало тихо.
– Что слышал…
– За такие слова…
– Морду бьют? Я и не то скажу. Ты не артист, ты попугай, у тебя за душой ничего своего нет. Ну, ударь, ударь! Получишь!
Виктор угрожающе поднялся, сделал шаг в его сторону. Женщины взвизгнули.
– Вы что, вы что! С ума сошли? Витя! Юра! Успокойтесь!
Екатерина Дмитриевна схватила юношу в охапку, вытолкала за дверь и ушла вместе с ним. Валентина стояла бледная, как полотно.
– Стыдно, Виктор! Или мало крови вокруг?
– Он сам напрашивался, я не виноват.
– Кто умнее, тот и виноват.
На следующий день пошел ранний октябрьский снег.
Хрупкая белизна покрыла тротуары, выступы домов, не опавшую листву на деревьях, совсем по-зимнему обозначила трещины на асфальте, черные не заметенные плеши и рисунки автомобильных шин. В воздухе сквозила свежесть и бодрость, необходимые для первой охоты.
Виктор подходил к невысокому особнячку шоколадного цвета. "Банкъ "Классикъ" было начертано литыми золотыми буквами, и также ясно отсвечивала золотом массивная дверная ручка. Но удлиненные окна с выпуклыми продольными обводами вдоль по фасаду, подчеркнутыми слоем снега, напоминали сейчас греческую трагическую маску, а сам трехэтажный домик, зажатый между высотными великанами, был похож на скорбного африканского пигмея.
Виктор прищурился.
"Идиоты. Я бы такому банку и копейки не доверил".
Пропуск ожидал его.
Через минуту, взлетев через ступеньки на второй этаж, он толкнул дверь в кабинет с табличкой "Связь с общественностью".
В тесноватом кабинете стояли два стола. Дальний был пуст, из-за ближнего поднялся навстречу лысоватый мужчина неопределенных лет, за тридцать или больше, в сером костюме, и протянул руку. Она была мягкая и влажная. Виктору захотелось достать платок.
– Вы пригласили меня, чтобы…– начал он известными словами.
– Да, да, – сбивчиво заговорил чиновник, – мы бы хотели СКАЧАТЬ