– Синий со звездами. А у «Возрождения»?
– Две горизонтальные полосы. Верхняя белая. Нижняя черная. А посередине красный феникс, который символизирует возрождение. Феникс – это герб города.
Другой военный решил иначе поговорить на эту тему.
– Выжившие создали лагерные, лесные и деревенские государства.
– Лагерные? В каком смысле? – не поняла Зоя, наливая себе гранатовый сок в бокал для вина.
– Детские лагеря. Зомби-апокалипсис же начался летом. Послезавтра ровно три года. Так вот. Дети, вожатые, повара. Они понимали, что не смогут вернуться домой. Думаю, вы поняли причину.
Те кивнули.
– Были разные идеологию и формы правления. Например, конфедерация.
– Конфедерация – это что? – не поняла Милена.
– Конфедерация – это союз объединившихся государств, которые решают общие проблемы и имеют общую цель. Некоторые лагеря намерено делили на части для удобства управления, но это было все равно одно государство. Деревни так никогда не делали.
– Деревни, лагеря, леса торговали друг с другом? – заинтересовался Толик.
– Конечно. Если они знали о существовании друг друга. Помню, например, рассказывали, как «Лагерная конфедерация», так они назвали свою страну, торговала с деревней. Деревенские давали мясо, овощи, яйца, то есть скоропортящиеся товары, которых в городах на тот момент больше не было, а конфедераты привозили водку, консервы, новые семена, одежду. То есть деревенские осваивали города не сильно из-за страха.
– Ты еще один строй не упомянул.
– Да. Коммунисты.
Глеб нахмурился.
– Неужели в апокалипсис были люди, которые отрицали рынок и предпринимательство?
– Их было меньше всех. Но они были. В деревнях и в лесах красных не было, а вот в детских лагерях – еще как!
– Несмотря на одну идеологию, строй был у каждого свой. Помню один пионерский лагерь. По меркам апокалипсиса, жили в нем достаточно неплохо. Была свобода слова, свобода прессы. Но все было общим.
– Прям маленькая утопия, – заметила Милена.
Глеб напомнил, что было несколько видов строя.
– Да. Был второй. И если для тебя Милена это была утопия. То там была настоящая антиутопия.
Все ребята были заинтригованы.
– Было как при Сталине. А некоторые говорили, что как в романе Оруэлла. Все было утыкано камерами, которые не только видели, но и слышали. Пропагандистские плакаты. Запрет на свободу слова. Ложь в газетах ( если скрепленные листы формата А4 можно так назвать ). Черный рынок. Дефициты. Благо, этот режим существовал недолго. Я один из тех, кто эвакуировал этих СКАЧАТЬ