Франтишек сделал запись, смотря при этом шефу прямо в глаза. Домбровский закусил кулак: паласами никто из бывших сослуживцев не промышлял.
– Феликс, Франтишек, побудьте пока китайской делегацией, – распорядился пан Берж. – Вот гости заходят, им надо поднести подарки.
– Позвольте? – Войцех протиснулся вперед с ящиком. – Может быть, приберечь до конца? По восточному этикету принято обмениваться подарками, когда партнеры уже успели узнать друг друга. И товарищам всё это время не придется думать, куда поставить, брать ли с собой в машину…
Пан Берж медлил с ответом. Внутри него раскручивающимся колесом рулетки происходил выбор реакции: красное, черное или зеро. Отчитать Войцеха, ибо как смеет землемер высказываться насчет этикета, или принять во внимание, чтобы сподручнее услужить китайским товарищам?
– Решим по обстановке, – поставил пан Берж на зеро. – Будьте наготове. Но ящики категорически не годятся. Замените на парадную фирменную упаковку, которая отражала бы наши ценности.
Домбровский ехидно усмехнулся. Франтишек, пользуясь привилегированным положением китайской делегации, записал в блокнотик более нарочито. Их с Феликсом усадили за стол на почетные места. Молодежь осталась стоять у шатрового задника. Оля постучала Войцеха по плечу (какая неожиданная тактильность) и шепнула: «Что-нибудь придумаем». Это ободряло, но несильно. Пан Берж занял место докладчика у ширмы и велел всем представить, что тезисы зачитаны.
– Феликс, Франтишек, вы как китайские товарищи готовы вложиться? Очевидно, нет, – заключил пан Берж, глядя на безучастных кукол. – Не чувствуется связь между объектом и Китаем.
Директор пощелкал пальцами, пытаясь ухватиться за идею. Остальные специально старались не думать, как будто их мыслительный процесс способен перехватить озарение, призываемое шефом. Войцех о таком суеверии не знал и мыкался разными когнитивными тропками. Увы, выйти за рамки фэн-шуя, каллиграфии, дракона, китайской стены, перенаселения, одного ребенка, рисовых полей и воробьев, ставших обывательскими карикатурами, не получалось. Вместо этого, подобно отчаявшемуся сборщику кубика Рубика, который скорее распотрошит игрушку и склеит ее обратно, как надо, Войцех придумал сочетать известное в неожиданных комбинациях: воробей нарисован иероглифами, ребенок бежит по полю с воздушным драконом из рисовой бумаги, стоголосый хор имитирует шум леса, журчание ручья, завывание ветра и треск горящих поленьев.
Будь Войцех худруком или в крайнем случае функционером в министерстве просвещения, его замыслы наверняка обогатили бы год китайской культуры. Но решительно непонятно, как родившиеся аудиовизуальные образы могли привлечь инвестиции от металлургического комбината. Потому Войцех не подавал СКАЧАТЬ