Традиция, трансгрессия, компромисc. Миры русской деревенской женщины. Светлана Адоньева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ террора, и партийная подготовка. В работе по коллективизации они, вместо ранее избранных, принудительно вводили в деревенские советы представителей так называемой «крестьянской бедноты»: безземельных крестьян, наемных работников и пр. [The War Against the Peasantry 2005: 231]. Тем не менее во многих случаях крестьяне сопротивлялись коллективизации; происходило это и как прямое нападение на представителей власти на местах (убийство и поджог), и как опосредованное (саботаж, уничтожение своего подлежащего обобществлению имущества, уход из деревни, забой скота).

      Статистика, дающая сведения о социальном статусе деревенских представителей власти конца 1920-х – начала 1930-х годов, отсутствует. Однако истории, рассказанные нам нашими информантами, свидетельствуют о том, что те, кто проводили коллективизацию, не были успешными большаками и не прошли тот жизненный сценарий, который предполагался для мужчин-крестьян. Они были призваны на Первую мировую войну парнями и молодыми мужиками, еще не ставшими главами крестьянских дворов. Вернувшись в деревню, они действовали в интересах советской власти, а не в интересах векового хозяйства своего рода[56].

      Как мы можем судить по рассказам наших информантов, революция в русской деревне в значительной степени представляла собой конфликт мужских поколений. Столкнуть молодых со старшими было приоритетной задачей режима, что становится очевидным из разницы в обращении с главами хозяйств и их семьями: большаков расстреливали или отправляли в тюрьму, семьи же высылали, и они могли впоследствии вернуться. Семьи молодых мужчин, бывших солдатами на Гражданской войне или рабочими в промышленности, как правило, не трогали. Также бывали случаи, когда сыновей кулаков не высылали благодаря их активному участию в фабричной или партийной деятельности; иногда эти молодые мужчины ратовали за «реабилитацию» отцов [Hindus 1988: 255 – 256; Viola 1996: 82, 87]. Другие молодые люди активно участвовали в коллективизации и выступали против своих семей. Так, например, в прессе 1930 года широкую известность получило опубликованное в газете «Красный воин» (1930, 13 февраля) письмо красноармейца Воронова, написанное им в ответ на письмо отца о том, что «последний хлеб отбирают, с красноармейской семьей не считаются»: «Хоть ты мне и батька, ни слова твоим подкулацким песням не поверил. Я рад, что тебе дали хороший урок. Продай хлеб, вези излишки – это мое последнее слово» [Чуркин 2006: 27, 33]. Излишки были частью зерна, которое крестьяне были обязаны отдавать советскому правительству; для крестьян это означало принудительный налог. В отношениях с отцом сын принимает сторону города и советской власти.

      В целом складывалась ситуация конфликта между поколениями: молодые были склонны принимать новый порядок, в то время как старшие вели себя так гораздо реже. Комсомол активно осуществлял жесткую антирелигиозную пропаганду, целью которой было кардинальное изменение всех устоев деревни [Viola 1996: 50]. Группы «передовой» молодежи могли принимать решения, связанные с раскулачиванием: СКАЧАТЬ