Однажды утром, у задней калитки, что вела прямо в Когстонский лес, показался какой-то человек, наблюдавший за ней пристально через решетку и готовый вот-вот перелезть. Вскрикнув, Катрина убежала, но увидела того незнакомца и снова, пришедшего на следующий день в сопровождении нескольких других, в одном из которых она сразу же узнала того жениха, которого более всего опасалась и который слыл в округе самым богатым и везучим среди всех данмурских ловеласов. Люди эти словно не спеша прогуливались, делая вид, что не интересуются ни ею, ни губернаторской башней, но об их намерениях и мыслях девушка догадывалась прекрасно. Несмотря на заверения стражников, обещавших защитить ее и не допустить сюда ни одного такого «романтичного наглеца», Катрина стала выходить все реже, утратив и без того уже хрупкое спокойствие и все больше поддаваясь страху. Одно только знакомое и преданное солнце, видное из высокого занавешенного окна, продолжало согревать ее, заставляя иногда улыбаться. Придавали ей сил и воспоминания, а также некая давно уже и мучительно хранимая тайна, в которую девушка не могла посвятить никого на всем белом свете, включая и родного отца. Катрина знала, что он будет умолять ее отказаться от подобных мыслей и несбыточных надежд, а потому раз за разом смиряла свою душу и покорно выносила заточение, хотя и не переставала мечтать о спасении.
Но дни шли за днями, и никто не приходил. И все же девушка продолжала ожидать. Ожидала она и в этот день, ничем не отличавшийся от всех остальных, сидя на привычном своем месте возле окна и лишь слегка раздвинув плотные бархатные шторы. Отсюда ей была видна часть храмовой стены, за которой жил хорошо знакомый ей еще с детства жрец, всегда с удовольствием беседовавший и поддерживавший Катрину, и бывший единственным, кто по-настоящему понимал ее, не считая еще одного человека, которого девушка не видела вот уже много лет и воспоминания о котором причиняли ей сильную боль. Но даже и Рион оказался теперь для затворницы в недосягаемости. Зная о его вездесущем любопытстве и неутомимой благожелательной настырности, Клайв Морган запретил стражникам подпускать жреца к своему дому, хотя тот почти ежедневно приходил, чтобы суметь однажды пробиться и посетить одинокую и несчастную девушку, даже и не подозревавшую о его намерениях, так как о визитах ей, разумеется, не говорили, и волей-неволей через некоторое время Катрина перестала ожидать и их.
И вот в этот жаркий день, на уже знакомом ей участке храмовой стены, снова появилась фигура мальчишки, любившего перелезать через нее в этом месте и прежде. Но сегодня следом за ней появилась там и совсем другая фигура, показавшаяся издалека такой же маленькой и слабо различимой, но принадлежавшая, несомненно, взрослому и высокому довольно человеку. Внезапно для самой СКАЧАТЬ