Его величество случай. Роман в рассказах. Татьяна Медиевская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ цветы. Да ещё и добрый, и веселый, не пьёт, не курит. Как он разительно отличался от строгих старых бывших гимназических учителей: мужчины напоминали засушенных жуков, а классные дамы – жаб или сушёных вобл.

      Лёля впервые влюбилась. Когда она окончила школу, Степан Афанасьевич сделал ей предложение. Он пришёл к Соколовым в дом на Тихвинской улице просить руки их дочери. Удивительно, что отцу Лёли, дворянину Алексею Васильевичу, жених понравился, а маме, Ольге Борисовне, – нет. Она, хотя сама была из бедной, но старинной московской семьи, полагала, что брак дочери дворянина с крестьянским сыном из деревни Куренная будет для них мезальянсом. На вопрос Алексея Васильевича: «Где вы собираетесь жить с женой?» – Степан ответил, что внёс деньги за квартиру на пятом этаже в новом строящемся кооперативном доме рядом с ними, в Вадковском переулке, а до новоселья будут жить у него. Такой деловой подход понравился Соколовым.

      Было ещё одно обстоятельство, которое смущало будущих тестя и тёщу и особенно Лёлю. Это его неблагозвучная фамилия. Степан был так влюблён, что согласился на изменение своей фамилии Епов на предложенную Лёлей литературную фамилию Дольский. Степан без сожаления расстался с фамилией своего отца, потому что тот через двенадцать лет брака увлёкся фельдшерицей и бросил его мать Юлию Павловну с четырьмя детьми. Отец никогда не помогал им.

      В 1925 году Елена Алексеевна Соколова (Лёля) и Степан Афанасьевич Дольский расписались в ЗАГСе. Свадьбу справляли в доме на Тихвинской улице. Алексей Васильевич удивил всех азартным исполнением танцев, модных в начале ХХ века. Он танцевал кадриль, вальс, польку-мазурку, падекар, шакон и даже американский танец кекуок. Этот танец в 1903 году был безумно популярен и считался скандальным и даже неприличным. Конечно, на балу его не танцевали, но в салонах или маскарадах кекуок шёл на ура. Его можно было отвергать, над ним можно было смеяться, но ничего с его популярностью сделать было нельзя, ведь его можно танцевать одной парой, под любую польку или марш.

      За Лёлей Соколовы дали приданое: серебряные чайные ложки, двойное кольцо с двумя бриллиантами огранки «маркиз» и старинный немецкий рояль ERNST ROSENKRANZ предположительно 1800–1808 годов.

      В расцвет НЭПа, в 1927 году, как по волшебству после голодного военного коммунизма Москва открывала и новые, и старые дореволюционные магазины и рынки. Люди наконец смогли покупать и продукты, и вещи, а не обменивать одно на другое. Лёля и Степан въехали в просторную комнату на пятом этаже.

      Сухаревкой по привычке называли новый Сухаревский рынок. Старый рынок закрыли по указу Ленина в начале НЭПа. «Новую Сухаревку» спроектировал К. С. Мельников, только что завершивший работу над саркофагом для ненавидевшего Сухаревку Ленина. Мельников строил новый рынок, тщательно копируя старый. «В самом центре движения рыночной толпы, – комментировал архитектор свой проект, – стоит трактир – элегантное здание открытых террас и лестниц с обжорной кухней жирных щей и осетровых селянок, СКАЧАТЬ