Ясмин читала с неким напряжением. На середине ее грудь еле заметно пробил смешок. Закончив, она прочла написанное Алиханом заново и, виртуозно прокрутив ручку в пальцах, перевернула страницу:
«Умею».
Она пристально посмотрела на него, тот кивнул – не пытать же девушку, в конце концов – и продолжил:
«Почему бы нам не перейти в социальную сеть?».
«Потому что в социальной сети я – некая идеалистическая версия меня. Постепенно люди, переписывающиеся со мной, забывают, что в жизни я не такая забавная и активная, как в сети. Переписываться я могу только с близкими».
Алихан сложил пальцы в известный знак «Ок», и улыбка на его лице при этом могла с высокой вероятностью назваться дурацкой, но точно искренней.
С Ясмин они встретились ещё через два дня – Алихан ждал ее после репетиции. Они поздоровались, пожав друг другу руки, и направились в сторону городской площади. Время от времени Алихан поглядывал на Ясмин, как бы проверяя: не смущена ли та их безмолвием, но, спохватываясь и подмечая спокойное выражение лица, тут же сам проникался безмятежностью и шел дальше. Пройдя до самого конца района, они зашли в небольшое кафе. Стоило им разместиться у окна, Ясмин достала блокнот:
«Со мной сложно гулять: я не могу находиться в людных местах, где высока вероятность просто стать палтусом в общем косяке. Не могу ходить в кино или на концерты. Точнее, могу, но буду просто глупо моргать и делать вид, что получаю удовольствие».
Пока Алихан читал, Ясмин разместила голову на тыльной стороне ладоней и спокойно разглядывала ряд декоративных панелей над столиком. В ней не было ни грамма смущения за свою инаковость. Было сразу видно: ее растили в любви и заботе. Она была олицетворением превосходства без необходимости утверждать и доказывать то. Это и привлекало.
«Ничего страшного, я сам не особо люблю всё это. Мы можем с тобой ходить в галереи или просто прогуливаться по парку. А почему палтус в общем косяке?»
«Потому что все люди плывут в одном направлении, они все так или иначе чувствуют друг друга», – объяснила она. – «А я – нет, ни туда ни сюда. Поэтому я всегда ношу наушники, когда остаюсь одна в общественном месте».
Алихан подумал, что Ясмин слишком идеализировала общество, но писать этого не стал. Для того, чтобы записать свою мысль необходимо было обдумать её по несколько раз и правильно передать. Он оглянулся: кафе было небольшим – рассчитано от силы на десять-пятнадцать человек. В углу стояло старое механическое пианино. Клавиши впадали и вздымались сами по себе, а из недр каркаса выходила музыка.
«Какая музыка сейчас играет?» – спросила Ясмин.
«Классическая. Соната, увертюра или ноктюрн. Не знаю».
«Классика, я так понимаю, не твоё», – заметила она.
«Я не очень в ней разбираюсь. СКАЧАТЬ