Нетеатральный разъезд. В. Н. Симаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ названия политический деятель, либерал, сторонник оппозиции – пустые звуки, слова без значения, взятые недоброжелателями и полицией из иностранных словарей, у нас совершенно не применимые.

      Тургенев. Слова взяты из донесений послов своим правительствам.

      Жуковский. Да, заимствуем иностранные слова, не вдумываясь в их смысл.

      Вяземский. Они изначально бессмысленны, потому как нет поприща, на котором можно было бы играть эти заимствованные роли, и где те органы, которые были бы открыты для выражения подобных убеждений?

      Тургенев. Петр Андреевич, эмоциональность выдает в вас оппозиционера.

      Вяземский. Плохо, если выдает. Оппозиция у нас – бесплодное и пустое ремесло, она и у народа не в цене, и может быть лишь домашним рукоделием для себя.

      Тургенев. А нынешнее волнение – не доказательство противного?

      Вяземский. Это показательный, но кратковременный всплеск.

      Тургенев. Долговременное терпение грозит сокрушительными потрясениями. Жить на пороховой бочке опасно.

      Вяземский. По-моему, Грибоедов сказал, что терпение – это добродетель тяглого скота. На эту добродетель только и остается надеяться.

      Тургенев. Терпением нельзя злоупотреблять. Особенно народным.

      Вяземский. А мы кто, не народ? И мы привыкли молчать и терпеть при всех своих званиях и достоинствах. А нет ничего безвкуснее, чем терпение и самоотречение.

      Жуковский. Что вспоминать Грибоедова? И Пушкин был нетерпелив:

      Голос.

      Будь проклята любви отрада!

      Проклятье соку винограда

      И искрометному вину –

      Надежд и веры всей святыне,

      Но более всего отныне

      Терпенье пошлое кляну!

      Вяземский. Да, для него терпеть и молчать – это похоронить себя заживо. Дельвиг правильно сказал: «Пушкин – он и в лесах не укроется: Муза выдаст его громким пением…»

      Тургенев. А я, едучи в Святые Горы с мертвым телом его, постоянно слышал стихи, что он читал мне в декабре: «Нет, весь я не умру…»

      Голос.

      Душа в заветной лире

      Мой прах переживет и тленья убежит,

      И славен буду я, доколь в подлунном мире

      Жив будет хоть один пиит…

      Жуковский. Он предвидел свое бессмертие.

      Тургенев. Но сколько пропало с ним для России, для потомства! Последнее время мы часто виделись с ним и очень сблизились.

      Жуковский. Вы же соседями были – несомненное удобство для встреч.

      Тургенев. Причина не только в этом. Я находил в нем сокровища таланта, знания о России, особенно о Петре и Екатерине, редкие, единственные. Он был полон идей, и мы очень сходились друг с другом в наших нескончаемых беседах. Мы с трудом кончали разговор, в сущности, не заканчивая его, верней, не исчерпывая начатой темы.

      Вяземский. А вспомните СКАЧАТЬ