Защита общественных интересов в гражданском судопроизводстве. Дмитрий Александрович Туманов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Защита общественных интересов в гражданском судопроизводстве - Дмитрий Александрович Туманов страница 30

СКАЧАТЬ искушению подменить непредвзятость ученого личной волей во всех тех случаях, когда дело неясное и касается их собственных заветных убеждений… Однако положение юристов и судей… фундаментально отличается от положения законодателей в очень важных аспектах. Судьи, юристы или другие лица, находящиеся в том же положении, обязаны вмешиваться только тогда, когда их просят об этом заинтересованные в их вмешательстве люди, а их решение должно достигаться и вступать в силу только в процессе постоянного сотрудничества между сторонами и в рамках соответствующих ограничений как минимум в гражданских делах… такие решения со стороны судей и юристов в очень редких случаях могут быть достигнуты без обращения к решениям других судей и юристов в похожих делах, в силу чего участники процесса находятся в состоянии косвенного сотрудничества со всеми заинтересованными сторонами и в прошлом, и в настоящем»[216].

      2.1.5. И снова обратимся к судопроизводству в России. В результате Судебной реформы 1864 г. судоустройство и процессуальное законодательство России были качественно изменены. Судебный процесс включил многие фундаментальные положения, без которых и в настоящее время немыслимо правосудие и которые были до этого ему чужды. С одной стороны, сильнейшее влияние на это оказали не только «западные веяния», но и доктрина, с другой стороны, в результате указанной реформы и сама доктрина получила мощный импульс для своего дальнейшего развития.

      Революция и установление советской власти существенно повлияло на судопроизводство и в первую очередь уголовное[217]. Впрочем, в области гражданского судопроизводства ситуация отличалась. Это было связано с тем, что оно было гораздо менее политизировано, чем уголовное, и через него было практически невозможно влиять на судьбы неугодных лиц. Для дел, которые относились к судебной подведомственности, Основы гражданского судопроизводства СССР 1961 г. и ГПК РСФСР 1964 г. определяли доступный и более или менее простой порядок их рассмотрения. Однако восстановление законности и правопорядка считалось чуть ли не ключевой целью процесса, что находило отражение в действии ряда его принципов, а также в том, что возможность пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений не ограничивалась сроками и пр. Такое положение вещей приводило к тому, что деятельность по защите прав и интересов далеко не всегда соответствовала характеру объекта защиты – тем интересам, которые реализуются через гражданские и некоторые другие правоотношения, а также ослабляло определенность права.

      Компетенция судов в тот период была далеко не всеобъемлющей – многие дела не могли быть предметом судебного вмешательства и контроля.

      Вне их оказались и правовые вопросы, которые, с одной стороны, не являлись уголовными делами, но от решения которых – с другой стороны – нередко существенно зависели правовое положение и свобода личности[218], а также имевшие непосредственное СКАЧАТЬ

<p>216</p>

Леони Б. Свобода и закон. М., 2008.

<p>217</p>

И.А. Покровский в 1918 г. писал: «Утверждается, что пролетариат или крестьянство вправе добиваться осуществления своих классовых интересов только потому, что это суть его интересы… Интерес капиталистов и помещиков этически так же законен, как интерес рабочего – там класс и здесь класс, и если тот класс вправе бороться за свои интересы, то не менее вправе делать то же самое и этот… Классовый эгоизм совершенно вытравил представление о государстве и народе как целом. „Пролетариат“ как особый класс, границы которого, впрочем, так и остались неясными, выделил себя из общего тела народа и занял по отношению ко всему остальному нетерпимое, воинствующее положение. Классовая борьба вылилась в самую озлобленную ненависть ко всему, что „не с нами“. Нет народа, а есть только мы, „пролетарии“; все другие либо вовсе не должны существовать, либо должны нам беспрекословно служить. Так обрисовалась знаменитая отныне в истории „диктатура пролетариата“; озлобление и ненависть составляют ее душу, разрушение – ее стихию, всеобщее рабство – ее результат. В озлоблении своем она не разбирается в средствах. Все самые элементарные принципы всякого сколько-нибудь культурного общежития, раз они становятся на пути вожделениям, объявляются буржуазной выдумкой и с поразительной смелостью отметаются. В их числе всякие человеческие, просто человеческие права. Ибо просто человека у „нас в настоящее время нет: есть либо „пролетарий“ (и притом „стоящий на советской платформе“), член безгранично господствующего сословия, либо „буржуй“, существо совершенно бесправное. Нет никаких „прав“, но нет и никакого „права“: вместо последнего только „революционное правосознание“ победителей, т. е. их самый неприкрытый произвол“». Покровский И.А. Перуново заклятье // Из глубины: Cборник статей о русской революции / С.А. Аскольдов, Н.А. Бердяев, С.А. Булгаков и др. М., 1990. URL: https://azbyka.ru/otechnik/6/iz-glubiny/9. Как свидетельствует история, полностью без права и правосудия, а путем абсолютного террора обходились при борьбе с контрреволюционерами. А.И. Хмельницкий – юрист и после Революции первый нарком юстиции Украины говорил, что понятие «ценности» достаточно известно каждому юристу и частным лицам, воспитанным в буржуазной школе права. Теперь возникает следующий вопрос: существует ли в красном праве какой-нибудь аналогичный принцип? «Я скажу определенно: нет, не существует, в этом смысле красное право беспринципно. Но существует ли какой-либо принцип, направляющий красное право?.. Такой принцип существует: этот принцип чисто утилитарной природы, это принцип классовых интересов пролетариата». Хмельницкий А.И. Красное право и красный суд. Одесса, 1921. С. 5–7. Цит. по: Буков В.А. Суд и общество в советской истории: у истоков истории. М., 1992. Так называемые вечные истины, включая права человека на жизнь, были выкинуты как «дохлая собака», как «прогорклая жвачка достойная ученых коров либерализма». Бухарин Н.И. Путь к социализму. Новосибирск, 1990. Цит. по: Буков В.А. Суд и общество в советской истории: у истоков истории. М., 1992. В основе этого зачастую лежало воззрение, что нравственным и допустимым считалось всё, что шло на пользу революции и было выгодно партии. Буков В.А. Там же.

«Начиная с первых лет советской власти суд рассматривался в качестве орудия охраны интересов господствующего класса». Ершов В.В. Статус суда в правовом государстве. М., 1992. С. 53. Н.В. Крыленко писал: «В нашей практике необходимо избегать таких форм суда, которые могли бы в критический для пролетариата момент дать перебой и изменить его классовым интересам… Нам нужна наша, „классовая справедливость“ рабочих и крестьян, а потому нам нужен такой суд, в котором бы нам всегда был бы гарантирован голос рабочей и крестьянской совести, а не какой-либо другой». Крыленко Н.В. Судоустройство РСФСР. М., 1924. С. 13–14. Цит. по: Ершов В.В. Статус суда в правовом государстве. М., 1992. С. 53. Вышинский утверждал, что роль суда – это «подавление и принуждение – выражение единой политики советского государства». Вышинский А.Я., Ундревич В.С. Курс уголовного процесса: судоустройство: Учебник для правовых вузов. Т. 1. М., 1934. И именно такой подход находил отражение во множестве дел, рассматриваемых судами того времени. См.: Чистяков О.И. История отечественного государства и права. Ч. 2. М., 2013.

<p>218</p>

Можно вспомнить, например, о принудительной госпитализации граждан в психиатрические лечебные заведения, происходившей в то время в административном порядке.