Миф тесен. Александр Баунов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ обиженные за классику. А Шекспир совсем не так прост и светел, как хочется депутату.

Неприличный Шекспир

      Шекспир, говорят, добрый и светлый, это режиссер напустил эротических двусмысленностей.

      Один из трех пересекающихся сюжетов комедии начинается так (читаем краткое изложение): «Оберон и Титания поссорились из-за мальчика-пажа, которого Титания отказывается уступить своему мужу».

      Вторая сюжетная линия той же комедии, та, где простые ремесленники сначала репетируют, а потом разыгрывают перед герцогом печальнейшую повесть на свете про Пирама и Фисбу. Как бы сейчас сказали – текст в тексте, театр в театре, пародия на трагедию внутри комедии, где уже и самому целомудренному режиссеру приходится одевать юной влюбленной Фисбой мужчину – ремесленника Дудку, которому ремесленник-ткач должен признаваться в любви. У этого ткача, брутального пацана, прозвище Bottom, что в английском на портняжном языке значит «основа для ткани», а на эротическом – гомосексуал-пассив. Как если бы у нас водопроводчика-любовника, который по роли признается в любви переодетому девицей слесарю, звали, ну допустим, Прокладка. Светлая сказка, свинарка и пастух.

      Да и вообще в шекспировском театре, где мужские и женские роли играли актеры-мужчины, в любой постановке было что-то от атмосферы фильмов Альмодовара. Мужчиной была Офелия, мужчиной была Дездемона, миловидным юношей была Джульетта. Но если бы кто поставил шекспировский спектакль так, как это делал сам Шекспир, депутаты завопили бы про разврат.

      Зритель не обязательно ежеминутно переживал легкую двусмысленность шекспировского театра (хотя, судя по мемуарам тех времен, никогда и не забывал о ней полностью), но сам Шекспир периодически напоминал о ней, как в «Двенадцатой ночи», где в монологе Виолы не двойная, а даже тройная игра: актер-мужчина играет роль женщины, выдающей себя за мужчину. Путается не только зритель, но и сам герой – Виола:

      Что делать мне? Ведь если я мужчина,

      Не может герцог полюбить меня;

      А если женщина, то как бесплодны

      Обманутой Оливии надежды!..

      Шекспир не Андерсен, не бабушка в очках – Сельма Лагерлёф, пишущая про старых мудрых гусей, не «Витя Малеев в школе и дома». Шекспир не писал сказку, он писал комедию. Он не воспитывал детей, он развлекал взрослых. Половозрелых дам в пышных воротниках, мужчин в камзолах. В рядах повыше – ремесленников, торговцев, писцов. Им должно было быть остро, солоно, весело, пряно. И им было.

      Считать, что современный режиссер извратил неприличными намеками невинный шекспировский текст можно, зная Шекспира исключительно по имени или в пересказах. У Шекспира с намеками все в порядке.

      Вот воспитательница нежнейшей, невиннейшей Джульетты рассказывает:

      В тот день она себе разбила лобик,

      А муж СКАЧАТЬ