Из пережитого. Воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II. Том 1. Анатолий Мордвинов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ любят. Что это не всегда бывает так, я убедился по лично чувствовавшемуся мною примеру на великих князьях: Димитрии и Константине Константиновичах, Георгии Михайловиче и Павле Александровиче, принцах А. П. и П. А. Ольденбургских.

      Об остальных с такой уверенностью судить не могу, так как мне ни разу не приходилось быть вместе с ними в семейной обстановке государя.

      Думаю все же, что если некоторые из них и осуждали довольно резко государя, то это раздражение не исключало еще более теплого чувства к нему. Пожалуй, даже первое, как, например, у принца Петра Александровича Ольденбургского, могло именно вызываться последним.

      В капризном чувстве любви не всегда относятся с должною сдержанностью и мягкостью к любимому человеку. Впрочем, в таких случаях и не выносят своего недовольства напоказ другим…

      Невольно вспоминается мне при этом суждение француза Claude Farreera, высказанное им на одном из публичных докладов в Париже в феврале 1924 года о наших предреволюционных годах.

      «Последнее мое воспоминание о Крыме, – говорил он – неотвязчиво сохраняется в моей памяти: я снова вижу себя в столовой зале Ливадийского дворца… Сколько раз встречался я там с ближайшим окружением императора, его адъютантами и великими князьями, тесно связанными с императорской семьей. Передо мной, перед иностранцем и посторонним, каким я был, они говорили о своих самодержцах в таких свободных выражениях, что я, француз, был смущен. Уже тогда приходили мне на память все те анекдоты и те неуместные злословия, которыми около 1788 года обменивались между собою – только между собою – французы Версальского двора по поводу Людовика XVI и Марии Антуанетты. Эхо этих старых цареубийственных слов, казалось, повторялось в этой столовой Ливадии с еще более потрясающей звучностью. Однажды я вошел туда с одним офицером, моим товарищем, напичканным всегда историей… Он оглянулся вокруг себя, вздрогнул, передернулся и спросил: «А где же гильотина?!!» Без этой близкой детали аналогия была действительно полная». («Une Croiscere en Mediter-raneée» Conference de M. Cloude Torrere.)

* * *

      Всей громадной перепиской, поступавшей на имя Михаила Александровича и лишь на немного уступавшей «Канцелярии прошений, на Высочайшее имя приносимых», ведал очень небольшой персонал: управляющий делами А. А. Измаильский, делопроизводитель Управления барон Н. А. Врангель и два или три чиновника. Докладывал же обо всем этом непосредственно великому князю лишь один я.

      В большинстве случаев мне приходилось также принимать и выслушивать тех просителей, которые или лично стремились видеть великого князя по своему делу, или которых Михаил Александрович направлял ко мне; и тех, и других уже с самого утра было очень много, и почти все свободное время у меня в те годы было занято этими приемами.

      Я возвращался домой очень поздно, и своих детей мне приходилось видеть большей часть лишь спящими.

      Но эта деятельность, несмотря на всю свою напряженность, меня удовлетворяла.

      Она была относительно СКАЧАТЬ