Обними меня. Хафиз Сайфуллаев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дальше в рассказе будет: «Его били двое. Он лежал на земле, весь собравшись в комок, закрыв голову руками. Всё время напрягал ту часть тела, по которой, как он полагал, придётся удар. Никак не мог отгадать. Били как раз по местам, где удар не ожидался. Больно было всегда». Да, но это потом. Не забыть записать. А начальная фраза? А может, слово? «Осень»… Или «Утро»?

      Нет, же! Вяло. Никак.

      И вот это: «Его душа стала мёрзнуть. От одиночества. Слишком много вокруг было людей «.

      – Кушать будете? – в дверях появилась жена.

      – Что? – я слышал вопрос, но взял себе время, чтобы вернуться в мир.

      – Есть будете?

      – А что?

      – Вчерашний плов. Или сардельки, если хотите?

      – Нет, не буду. Попозже, если.

      Дверь закрылась.

      Вот, кстати, тоже! Это когда он от неё уходить будет. «Утренний ветерок сплёл запахи, исходившие из окон, в тугую косу: тут и горячее молоко с ржаной лепёшкой, и яичница с помидорами, и сырные сосиски. И запах укропа. Укропа и базилика».

      Начало всегда важно. Первые слова. Именно они определяют настроение, музыку рассказа. И эти слова надо найти.

      «Попугай лаял в окно на прохожих». Хорошее начало. Где-то игривое, парадоксальное в своей мысли. Но… Но не сюда. Для другого рассказа. Здесь что-то другое. Здесь взрослый человек лет сорока пяти прожил этот срок, так ни к чему не прижившись. Умный, начитанный и размышляющий. Размышляющий на столько, что приходит к мысли, что пресловутая цель в жизни и не нужна. «Цель порабощает» так он думает. И живёт, ни к кому и ни к чему не привязываясь. Физмат и филфак не будут им покорены. Не в силу лености мысли, а ввиду понимания никчёмности университетских знаний. Потом будет работать «на дубляже» на киностудии, спасателем на речке, компаньоном в кооперативе по выпуску лестниц и стремянок, поживёт у состоятельного человека – «на подхвате», со многими женщинами – «просто так». И умрёт он на Красном проспекте в Новосибирске, – замёрзнет на автобусной скамейке с улыбкой на устах.

      Он многим принёс радость в жизнь своим умом и необременительностью. Он жил без цели, но у него было предназначение. Он был нужен миру для некоей гармонии.

      А может, и не умрёт. В моих же руках? Мне не раз говорили, что много боли в моих рассказах.

      Но первая фраза…

      Пожалуй, вот: «Он широко улыбнулся, и не ответить ему тем же было нельзя».

      – Ну, что? Где там вчерашний плов?

* * *

      Монитор сиял. Клавиши послушно приседали.

      «Собака облаяла Марка с некоторой деликатностью, беззлобно. Городок манил провинциальным теплом. Он закурил после недолгого перелёта. Потом подхватил спортивную сумку и пошел к автобусной остановке.

      Сквер у аэропорта украшал АН-2 на косом постаменте. По задумке архитектора, «кукурузник» должен был стремиться в небо, оправдывая свое назначение. На его винте, как на ветке, непрерывно пререкаясь между собой, рядком сидели индийские скворцы. Вид самолета никак не был куда-то устремлённым. Устал он. Невероятно устал и никуда СКАЧАТЬ