Посткапиталистическое желание. Последние лекции. Марк Фишер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ контркультуре, но в поздние годы, кажется, смягчился. Впрочем, он не так уж радикально изменился. Сквозь собственную острую критику он продирался с одной целью – возвести позитивный политический проект, в основании которого покоится спинозистское «психоделическое сознание».

      Кажется, что, взявшись за эту задачу, Фишер по-новому увидел политический потенциал лучших эстетических и культурных плодов контркультуры, который можно различить, если рассматривать их в социополитическом контексте их создания. Этот потенциал не вычленить из сюрреалистических абстракций буржуазного концерта Pink Floyd, ностальгически переприсвоенного и деполитизированного под стандарты сегодняшнего дня. Напротив, он различим в тех преждевременно отброшенных культурных артефактах, которые возводят новые мосты между классовым и психоделическим сознаниями, между классовым и групповым сознаниями [18].

      К примеру, в предисловии к Кислотному коммунизму Фишер славит песни Sunny Afternoon группы The Kinks и I’m Only Sleeping группы The Beatles; оба трека, выпущенные в 1966 году,

      представляют взгляд на суету и мытарства повседневной жизни откуда-то извне – со стороны, воспаряя над или же прочь: он смотрит на суматошную улицу из высокого окна спальни сонного героя, чья кровать превращается в лодку, плавно покачивающуюся на волнах; отрекается от морозного и туманного утра понедельника и остается в солнечном воскресном дне; плюет на насущные финансовые вопросы, сидя в своем поместье, где теперь живут мечтатели из рабочего класса, которые больше никогда не будут гнуть спину на пятидневке. [19]

      Эта политическая провокация масштабнее робких мечт рядового слушателя BBC Radio 4, которому хотелось бы, чтобы тихое воскресенье не кончалось никогда. Обобщая, заметим: Фишера всегда интересовало, как популярная культура контрабандой протаскивает радикальные политические сообщения и передает их коллективному сознанию. Его интриговала не заразительная эйфоричность поп-культуры, но то, как она пробивается за капиталистический догмат принципа удовольствия к чему-то более глубокому, всецело бессознательному, извлекая это, невзирая на пинки и крики, на поверхность.

      Впрочем, остались и неразрешенные вопросы, и прежде всего Марка интересовало, куда же испарились все эти возможности и почему? Поздней он замечал, что истеблишмент ничего так сильно не боялся, как превращения рабочего класса в хиппи. Но почему? Что в контркультуре так сильно угрожало элитам? Почему разрастающийся неолиберальный порядок считал необходимым захватить и подавить новое коллективное сознание? А если бы подавленные возможности обрели новую форму, смогли бы они угрожать современной капиталистически-реалистической элите?

      Эти вопросы очерчивают то восприятие психоделии, которое всё еще ждет признания. Сегодня нам важна не ее эстетическая форма, но спящая функция: утверждение связи с тем, что запрятано в сознании, а не лежит на поверхности. Приставка psyche, совмещенная с корнем dēlos, означающим по-гречески «проявлять» или «раскрывать», образует СКАЧАТЬ