Не погибнет со мной. Олег Пушкин

Чтение книги онлайн.

      ***

      В конце июля брат Степан сообщил, что намерен приехать в Жорницу.

      Вдвойне закипела работа в имении. Мария, исхудавшая, дочерна загоревшая, похорошела в два дня. Ходила по огромной усадьбе, оценивая, приглядываясь: все ли понравится любимому мужу? А еще сняла плотников с новой конюшни, послала на строительство баньки. Снова появилась улыбка на ее лице и даже к ЭнТэ стала относиться терпимее.

      Последние дни она не выходила к обеду, а по вечерам примеряла платья, выстраивала прически и даже напевала в своей светлице, чего они еще не слышали от нее. «Как она, однако, влюблена в своего супруга, – посмеивался ЭнТэ. – Даже похорошела. Не иначе, как умывается молоком».

      Кибальчич молчал. Они уже не могли, как прежде, связно говорить и лишь возражали один другому да читали подолгу, не обсуждая прочитанное. То, что ЭнТэ чужд ему, стало ясно в первые же дни. Самое лучшее было бы – объясниться, а еще лучше – расстаться. Но одна мысль о неминуемом обоюдном унижении вызывала отвращение и тоску. Уж лучше смириться и перетерпеть.

      Он тоже был рад приезду брата.

      Степану шел четырнадцатый год, когда родился Николка. Он учился в той же Новгород-Северской гимназии, и перед каждыми вакациями отец запрягал Лохматку, низкорослую лошаденку со сказочно буйной гривой, ехал за сыном. Дорога не ближняя, больше полусотни верст от Коропа, и возвращались они на следующий день, к вечеру. Встречали их в Закоропье, Катя, Оля, Федор, Тетяна неслись с воплями к брату, а он – мимо всех – к нему, младшему, отставшему, копошащемуся в снегу или грязи. Помнилось, как приезжал Степан на похороны матери, вел за телегой с гробом, больно сжимая руку, и не давал освободить занемевшую ладонь. А еще запомнились неясные споры в доме, когда Степан приезжал уже из Петербурга, из Медико-хирургической академии. Стал он высокий, крепкогрудый, с сильным голосом. Гремел: «Нет службы более угодной Богу, чем докторская!» Очень нравилось, как он это произносил. И, выбежав во двор, Николка изумлял приятелей, выкрикивая раз за разом: «Нет службы более угодной!» На вторую половину фразы не хватало дыхания.

      Он родился слабым, болезненным и – чем ему еще заниматься в жизни, как не служить Богу, – вопрошал отец, – приславшему его в этот мир, и людям, его принявшим? Именно он, Николка, должен унаследовать семейную традицию, стать священником. Ну, а брат считал, что Николка должен, как и он, стать доктором. Самое время думать, поскольку решался вопрос, куда идти: в гимназию или духовное училище?

      После смерти матери он жил с дедом Максимом в Мезени Кролевецкого уезда, откуда его и забирали на время вакаций Степана. Дед тоже считал – надо в гимназию.

      Странный был человек, особенный. СКАЧАТЬ