Небесный замысел любви. Фантом любви. Книга третья. Милена Лакузье

Чтение книги онлайн.

      ВГИК, как ЕГО не стало, Мила бросила. Она не пошла на экзамен, постоянно думая о НЁМ и волнуясь за него. Второй экзамен не сдала, да как же можно было сдать его, если все её думы были только о НЁМ. А потом она получила ту телеграмму, которая остановила ее жизнь… и как потом не уговаривал ее Виктор восстановиться, она не слышала ничего. У нее не было сил тогда учиться и с кем-то общаться. Она тогда словно окаменела, ничего не воспринимала, полностью замкнулась, ушла в себя, оборвала все связи с друзьями, знакомыми, все напоминало о НЕМ, ей было очень больно говорить о НЁМ. Она не хотела выслушивать сочувствий, расспросов.

      Со своими подружками из техникума она тоже оборвала связь, тогда ведь не было мобильных телефонов, а дома у нее не было городского телефона.

      Оборвав связи, ей было легче, только музыка ее успокаивала. Вачика и Бориса она больше не видела. Вернувшись из северной Осетии, она превратилась в камень. Борис приходил к ней дважды, она не выходила, вскоре они уехали из посёлка.

      Она не была человеком, она словно «умерла». Она так много долго молча плакала, что родители уже боялись за ее здоровье, давали ей успокоительные разные настойки и молча ждали, когда она выплачет слезы своего горя. Тетушка Дуся заботливо тихо передавала старшей сестре, матери Милы, успокоительные таблетки. Ее жизнь состояла из работы в библиотеке технического вуза, где она работала, дома и музыки. ВСЁ.

      Но сколько бы ночь не длилась, всегда наступает день. Всё когда-то кончается и слёзы заканчиваются, горе отступает, сердечная рана зарубцовывается и только сны, эти «особые сны» возвращали потоки её слёз, всегда возвращали их на протяжении всей её жизни. С одной разницей – по длительности потоки слёз были короче.

      Сны и слёзы о потери ЕГО не отпускали Милу на протяжении нескольких десятилетий.

      Она начала ходить в церковь и ей всегда там становилось легче, душа успокаивалась, сердце входило в свой спокойный рабочий ритм, внутренняя тяжесть исчезала и в голове наступал покой. Она молча ставила свечи, а затем усаживалась на лавочку и, созерцая иконы, освобождалась от внутренней тяжести.