Я дотянулась до монитора и убавила яркость, откинулась в кресле с опущенными плечами. В голове зияла абсолютная пустота, но где-то на периферии сознания роились мысли, которые я никак не могла ухватить. Грудь дрогнула в слишком глубоком вдохе, а затем – сильно просела от тяжелого выдоха. Я запрокинула голову и закрыла глаза. Это все просто не имеет ни грамма смысла! А еще у меня чертовски сохли губы, горло саднило от жажды, но я не могла встать из-за стола и спуститься попить, потому что тогда точно не вернулась бы в кабинет.
Я сидела так, с запрокинутой головой и бегающими в поисках мыслей под закрытыми веками глазами, когда на столе вдруг раздался вибрацией мой телефон. Вот оно, спасение! Я тут же схватила его – вдруг что-то важное, например, Адам пишет, что хотел бы на ужин. Тогда у меня появился бы реальный повод спуститься вниз, на кухню, и забыть на сегодня о мигающем на пустой странице курсоре.
Но это был не Адам. Пришло сообщение от моей хорошей подруги Харпер, с который мы учились на одном курсе, но по воле наших послеучебных планов разъехались по земному шару.
Харпер: “Хей, Бьянка, ты уехала в Вашингтон, как хотела?”
Почему-то это сообщение показалось мне слегка неловким, но я заглушила свою тревогу и быстро напечатала ответ.
Я: “Привет, О’Хара (прозвана всем курсом за взбалмошный характер), ага, теперь живу примерно в полутора часах от Сиэтла”
Харпер: “Отлично! Потому что я тоже тут”
Мои брови сразу сдвинулись к переносице. Харпер точно не должна была быть в Сиэтле. По крайней мере, не сейчас.
Я: “Как? А ты разве не в Лондоне с Майклом?”
Харпер: “Ахаха, не-а, да ну его”
Я знала, что за этим сообщением сквозит боль, но допытываться не стала. Харпер никогда не умела выражать негативные чувства, пряча их под маску напускного веселья и пренебрежения, и нужно было позволить ей это сделать, прежде чем из ее глаз хлынут потоки слез.
Харпер: “Так что я вернулась в Сиэтл”
Пока я подбирала слова, Харпер выпалила следующее сообщение, делающее все куда проще.
Харпер: “Не хочешь потусить?”
А я очень хотела. Неделя, проведенная в заботах о куче вещей и приборке после пыльных коробок, практически одинокая неделя, когда Адама я могла видеть лишь по вечерам… я была готова на стенку лезть от тоски.
Я: “Конечно! Когда?”
Я быстро набрала сообщение и отправила, и только потом спохватилась – только бы не в выходные. Это были единственные дни, когда мы с Адамом могли проводить дни напролет вместе, и потратить СКАЧАТЬ