Музыка была рок-н-роллом, и мне сразу захотелось узнать, кто его так здорово исполняет. Воспользовавшись тем, что на вахте никого не было, я проскользнул внутрь и скатился по крутым ступенькам лестницы в подвал откуда звучали басы. Тут, приоткрыв тяжеленную, как в бункере металлическую дверь, я проскользнул внутрь и замер в тени мощной колонки, не замеченный никем. Постепенно глаза мои привыкли к сумеркам после света улицы и я смог оценить репетиционный зал группы.
Помещение рок –клуба в обществе «Знание» напоминало как бункер, так и комнату для хранения боеприпасов одновременно. Над входом горела красная лампочка, в окнах, законопаченных продырявленной жестью, виднелись решётки. Форточек в таких местах не делали в целях безопасности. Во-первых, тут хранилась импортная аппаратура, а во-вторых инструменты такой стоимости, что рядовой обыватель и представить не мог.
Вентиляция в подвале тоже отсутствовала, потому что кондиционеры в то время считались роскошью. Едва зайдя внутрь, я глотнул такого спёртого и утрамбованного многочасовой репетицией воздуха, что с непривычки чуть не закашлялся.
Данным клубом, как явствовало из жестяной таблички по пожарной безопасности на стене, руководил некто Александр Ганкин. Я уже слышал про него от других музыкантов. Между собой они называли Ганкина Алик.
Надо сказать, что Алик был королём местной самодеятельности, устраивал всякие конкурсы для музыкантов и как теперь говорят флешмобы. Он был непререкаемый авторитет не только среди городских музыкантов, но даже среди партийной и комсомольской номенклатуры города. Импортная аппаратура была ещё одним доказательством того, как его в верхах ценили.
В то время, как в школах ученики играли ещё на ламповых усилителях, у Алика были "Динакорд" и "Бик", сокровища, о которых непрофессиональный музыкант, вроде меня и помыслить не мог. Наверно даже Алибаба, прокравшийся в пещеру разбойников, и то не испытал такого шока, какой испытал я, увидев сейчас аппаратуру. Чего тут только не было!
Слева от меня, возле стены, поблёскивая в лучах искусственного света сверкала многочисленными тарелками настоящая ударная установка «Тама», за которыми сидел, в темноте это невозможно было отчётливо разобрать, как видно, тот самый парень, которого музыканты города называли Балериной за его привычку садиться за барабаны, вытянув в шпагате левую ногу.
Рядом с барабанами, тоже в затемнённом углу, рядом с парой колонкой и усилителем Биковского производства, посверкивающим крохотными зелёными и красными лампочками, сидел, наклонив голову к своей гитаре «Гибсон», музыкант, которого я не узнал в первый момент и который сейчас быстро отрабатывал проходы.
Дальше, ближе к центру подвала – о, боже! – невозможно было в это поверить, стояли мощные голосовые колонки с фазоинверторами наверху фирмы «Динакорд». Об этой немецкой продукции ходили СКАЧАТЬ