Уна. Семь прях. Книга 4. Тамара Михеева

Чтение книги онлайн.

      Он ни за что не встанет с кровати, пока я не разведу в печи огонь. Наш домик, построенный из камней и плавника, продувается всеми островными ветрами, и даже в тихие дни по утрам тут промозгло, как в утробе зимы. Это потому, что наш остров стоит на краю земли, дальше – только море и мир мертвых. Поэтому тут так нестерпимо холодно и бесцветно.

      Я разжигаю огонь, кормлю печь деревяшками, которые насобирала на берегу и просушила на ветру. Огонь горит не очень охотно, соленое дерево ему не по вкусу, но другого у нас нет. Я варю кашу, ем и ухожу на берег. Старик не любит, когда ему приходится вставать и есть при мне. Я тоже не люблю смотреть на него. Море гораздо красивее. И тюлени, и чайки. А еще – камешки.

      Наш берег усыпан камнями. Они самые разные – по размеру, цвету, на ощупь. Но те камешки, которые мне нужны, можно найти только на песчаной косе, и я хожу туда каждое утро.

      Это особенные камешки, они похожи на яйца маленьких птичек ньюке, которые прилетают к нам летом и вьют свои гнезда в стелющемся кустарнике. В каждом камешке – дырочка точно посередине и насквозь. Будто кто-то неведомый рассыпал в море длинные-длинные каменные бусы, и часть бусинок прибило к нашему берегу. Камешки-бусинки серые: темно-серые, сине-серые, бело-серые, зелено-серые, полосато-серые. Однажды я нашла почти сиреневый камешек, а в другой раз – голубой. Все свои камешки я нанизывала на прочную грубую нитку, из которой старик вяжет сети. Я хотела сделать четки.

      Четки есть у старика. Черные косточки на толстой нити, которая когда-то, наверное, была синего цвета. От частого использования она замусолилась, потемнела от грязи, и синий цвет лишь угадывался. Не знаю, откуда он раздобыл косточки. Неужели тут когда-то могли расти деревья? Или море принесло ему их? Но в них не чувствовалось моря. Может, Человек-Солнце сделал ему такой подарок? Но ведь они даже не разговаривают. Тогда я еще не понимала, что старик мог жить когда-то не здесь, не на этом острове.

      Старик молился каждый день. Вставал на колени перед книгой, где было нарисовано веретено, перебирал четки и что-то бормотал, а потом стукался лбом об земляной пол нашей хижины. Мне было неловко смотреть на него в этот момент, но он не разрешал мне уходить. Говорил, что я должна хотя бы слушать молитву, раз сама такая никудышная, не умею благодарить книгу, которая позволила мне выжить в ледяном море. Я не понимала, при чем тут его книга? Но не спрашивала.

      Я тоже сделала себе четки. Они получились красивые, серые, как море зимой, только голубой и почти сиреневый камешки сверкали. А нитку я покрасила соком горьких ягод, она стала ярко-красная. Я брала четки и ходила молиться к четырем валунам на холме, и на песчаную косу, и на скальный берег. Я перебирала четки, но ничего не бормотала, а просто думала о том, как было бы здорово, СКАЧАТЬ