– Хорошо. Правильно ли я понимаю, что именно провал является причиной твоего психологического отклонения? – сделал я заключение.
– Да, – подумав секунды две, подтвердил Виталик. – Ты знаешь, много лет назад, я дал себе слово, что больше никаких поражений. Только победы! Во всем, чтобы я не делал. И до сих пор у меня это получалось, за небольшими исключениями в маловажных целях.
У меня уже были готовы следующие вопросы, но мой друг с каждым своим словом все основательнее погружался в состояние, которого я хотел в нем достичь. Он уходил в свои воспоминания и окутывался образами из своего прошлого, проживая еще раз жалящие его эмоции. Его взгляд утонул в неизвестности, а на глазах начинали появляться горькие слезы, как я подозревал, скорее всего от обиды.
– И я всего добивался сам! Всего! Всего, что для меня было важно. Без чьей-либо помощи, и уж тем более без упреков, что я делаю что-то не так. Я стал автором своей жизни, и брал от нее все что пожелал. И вдруг, в один короткий момент, вся моя крепость уверенности в себе и довольствия существования рухнули…
По его сорокатрехлетней щеке потекла слеза, а я с полным принятием наблюдал за ним, внимательно слушая каждое его слово, и не спешил открывать свой рот.
– А знаешь, когда я почувствовал себя хуже всего? – задал он вопрос, сверля меня своими мокрыми глазами. – Когда ты пришел и спас меня! – сам же и ответил он.
Я не намеревался отвечать ни на этот вопрос, ни задавать ему пока своих, хотя, сопоставив все всплывшие факты, отлично догадывался, где скрыта суть проблемы. Однако, куда важнее сейчас было пройти Виталику душевную чистку, чем как можно быстрее добираться до источника всех бед.
– Тут-то я и почувствовал себя слабым и никчемным, – дав уже полную волю слезам, слегка захлебываясь, промолвил мой пациент.
Он опустил измучанное лицо в обе свои мужские ладони и тихонько всхлипывал, что-то невнятное иногда бормоча. А я был безумно рад уже полученному результату, хоть и знал, что это еще не конец, и поэтому спокойно выжидал.
Спустя долгих три минуты, в течение которых я старался даже дышать тихо, чтобы никоем образом не разрушать его состояние, Виталий опустил свои руки, и я увидел уставшее, но обновленное лицо с чистыми глазами.
– Это же останется между нами? – без малейшего признака волнения произнес он.
– Конечно, – улыбнулся я в ответ.
Я был безгранично горд за него. Умение расплакаться, зачастую, у современных мужчин рассматривалось как слабость, а уж тем более в присутствии другого человека. И лишь самые стойкие и отважные способны были открыто показывать свои чувства. Почему-то в обществе считалось, что взрослый дядька не должен рыдать, как бы тяжело не было. И верно, есть ситуации, когда следует показывать свой твердый внутренний стержень, решая проблемы, но также бывают и такие, когда можно и даже нужно поплакаться на плече друга или жены! И в этом нет ничего постыдного, СКАЧАТЬ