И Диана с ехидным, довольным злорадством сказала:
– Я бы плюнула.
– Ах! – ахнула соседка. Возмущалась, изумлялась звуками, но не могла сказать ни слова.
Зная Диану, Милана знала, что она в действительности могла бы это сделать, если конечно совсем вывести её из себя. Но потом она могла бы и пожалеть, хотя в случае с этой соседкой – навряд ли. Но Милана так бы никогда не сделала, она бы даже не начала подобный спор.
Милана вернулась в комнату – высушила волосы, причесалась и убрала их в высокий хвост, но несколько передних прядей выбивались и свисали по бокам, и они отправились за уши.
Милана сидела на краю кровати. Из окна солнце припекало спину, а Милана пыталась по кусочкам собрать голову, но точно не хватало нескольких пазлов – они затерялись шесть месяцев назад.
Милана оделась и встала перед зеркалом. Синяки под глазами, уставший и тяжёлый взгляд; если сравнивать с фотографиями Милана немного похудела, волосы стали тусклее, хотя на её светлых это было не сильно заметно, а кожа словно стала тоньше. Вздохнув, Милана потревожила пыль, откопала и надела ободок с маленькими реалистичными бутонами бирюзовых роз. На полу нашла розовые очки с толстой рамкой оправы, а розовые линзы имели форму сердец. В уголок зеркала была вставлена фотография с Анной: Милана была в этих же очках, подруга в таких же, но фиолетового цвета, а вместо двух привычных кос – рожки-косички из волос с розовыми лентами.
Милана нашла в хаосе комода серебряное кольцо с маленьким камушком и надела. Она стояла с несколько секунд и потирала кольцо – думала, вспоминала. Но всё многообразие весёлых и светлых воспоминаний раздирало сердце как голодный хищник добычу. Милана вздохнула и сняла кольцо – прошла к столу и положила его на пыльный ноутбук.
Встав слева у стола, Милана взяла первый попавшийся продолговатый предмет, которым оказался красный маркер и зачеркнула все пункты «To do list», кроме последнего. Закусив губу, Милана медлила – в глазах трепыхались: сомнения и огоньки страха. Она взглянула на верхний правый угол пробковой доски, где была фотография с широкими улыбками – и осколки души всколыхнулись, звеня невыносимой болью. Милана зачеркнула последний пункт, надела очки-сердечки, пшыкнула на себя духами, которые когда-то подарила Анна, вынула из дневника на кровати конверт и положила его на ноутбук, рядом с кольцом. И взяв телефон и наушники, она вышла из комнаты.
Проверив плиту на кухне, утюг в гостиной, Милана вернулась в коридор и надела белые босоножки с лёгкой подошвой как у кроссовок; вставила наушники в уши, нашла свой плейлист «Lana Del Rey избранное» и нажала случайный порядок.
В наушниках заиграла песня «Summertime Sadness».
До того, как закончился тихий проигрыш и прозвучали слова: «Kiss me hard before you go. Summertime sadness…» – Милана вышла в прохладный подъезд, в котором пахло хлоркой.
Заперев дверь на два оборота, Милана спустилась с третьего этажа на первый и сунула ключи в щель их почтового ящика – помедлила, но разжала пальцы – и они с шумом опустились на донышко.
Вдох, СКАЧАТЬ