Ватага. Вячеслав Шишков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Костры во дворе померкли. У глубоких нор, у землянок и зимников, где коротали морозное время партизаны, в лесном раскидистом кольце за заимкой, пересвистывались дозорные, сипло взлаивали сторожевые псы.

      Зыков вскочил на коня – ему надо крепко обо всем подумать, побыть наедине с собой, среди сонного леса, среди омертвевших гор, – ударил коня нагайкой и поехал в бездорожную глухую мглу.

      А в бездорожной безглазой мгле, выбравшись на знакомый большак, ехали обратные путники – усач и парнишка. Ехали в радости: сам Зыков идет им на подмогу.

      Старец Варфоломей пробудился от сна и творил предутреннюю молитву, истово крестясь.

      Анна Иннокентьевна, укрывшись заячьим пятиаршинным одеялом, одиноко глотала слезы.

      После третьих петухов заскрипела дверь, и Зыков встал против старика-отца.

      – Батюшка-родитель, благослови в поход, утречком.

      Старец Варфоломей в белых портах и в белой, по колено рубахе, весь белый, угловатый, сухой, сел на кровать и, обхватив грудь, засунул ладони под мышки.

      – Руки твои в крови. Пошто докучаешь мне, пошто не дашь умереть спокойно? – слабым, но страстным шопотом проговорил старик.

      – Кровь лью в защиту бедных и обиженных… Так повелел Христос, – убежденно возразил сын.

      – Замолчи, еретник! Засохни. – Старец зловеще загрозил перстом. – Рече Господь: под’явый меч от меча погибнет. Чуешь?

      – Неизвестно, что бы теперича сказал Христос, – стараясь подавить закипающее сердце, проговорил Зыков.

      Он стоял, переминаясь с ноги на ногу и, чуть отвернувшись, косил глаза на дышавшую смолой колоду-гроб:

      – Рассуди, родитель, не гневайся. Ежели все будем сидеть смирно, аки агнцы, придет волк, перебьет всех до единого, заберет себе все труды наши, вырежет скот, разорит пасеки. Сладко ли? Что ж, дожидать велишь? Что ж, прикажешь смотреть, как жгут и погубляют целые деревни? – Зыков прижал к груди руки и умоляюще глядел в лицо отца. – Родитель, подумай. Ты стар, очеса твои зрят дальше. Родитель, благослови! Не впервой прошу, колькраты прошу: благослови. Мне тоже тяжко, родитель. Зело тяжко на душе…

      Старец нахмурил хохлатые брови, большие мутные немигающие глаза его были холодны и бесстрастны, рот открыт.

      И показалось сыну: сизый дым ползет от глаз, от бровей, от седых косм старца. Сердце сына задрожало, зарябило в глазах, дрогнул голос:

      – Родитель-батюшка! – всплеснув руками, он порывисто шагнул к отцу: – Родитель!

      – Уйди, сатано, не смущай, – и старик угловато махнул высохшей рукой. – Колькраты говорил: уйди! Кровь на тебе, кровь.

      Зыков поклонился отцу в ноги, сухо сказал:

      – Прощай, – и, как в дыму, вышел.

      Глава 2

      Месяц стоит в самой выси морозной ночи. Голубоватые сугробы спят. Горы сдвинулись к реке, и у их подола – городишка. Три-четыре церкви, игрушечная крепость на яру: башня, вал, запертые ворота. Улочки и переулки, кой-где кирпичные дома, оголенные октябрьским ветром палисады. СКАЧАТЬ