Колючая изгородь: повести и Карабахские были. Тельман Карабаглы

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ На нем и год выпуска написан. 1865 год! Семейная реликвия.

      Через несколько дней всю эту медь повезут к железнодорожной станции, а оттуда, верно, прямо на завод, на переплавку. Наш домашний самовар превратится в пули. Мне так хотелось, чтобы они вонзились в сердца фашистов…

* * *

      Деньги за собранный нами хлопок тоже шли в фонд.

      Каждый день тормоз на школьном дворе звал нас в классы.

      Учитель Музафар уже не требовал от нас свежих чистых тетрадей. Знал: это бесполезно. Иногда, прерывая урок, вдруг начинал рассказывать о фронте. Однажды я его спросил:

      – Учитель, далеко ли от нас Моздок?

      – Не так уж… Немцы хотели обосноваться в Моздоке и Грозном и оттуда как раз направиться в Баку.

      – А почему в Баку?

      – Из-за нефти! Ведь на нашей нефти держится фронт, и от нее зависит победа! Но фашистам ее не видать! Ну, ладно, ребята, продолжим урок…

      И вновь наступила зима. И какая – крепкая, морозная! Небывалая в этих местах… Проходили дни, каждый из них тянулся как год!

      Сколько дверей в Барде закрылось навсегда! Покачивались от сурового ветра ворота домов, оставшихся без хозяина. Везде печально клонились полуразрушенные изгороди. А в магазинах пусто. Наш бойкий город словно вымер. Но оставшиеся жители не сдавались нужде, голоду, холоду – всем трудностям военного времени. Вести с фронта их подбадривали.

      Фашисты из кожи вон лезли, чтобы выскочить из колодца, который они себе вырыли. Их уже гнали из Грозного, Моздока. А Ленинград словно объявил всему миру, что немцы навсегда проиграли войну!

      Весь советский народ перешел в наступление!

      Директор Джалил-муэллим на большой перемене собрал нас, сказал:

      – Дорогие ребята, два дня назад наша армия выбила окончательно врага из Сталинграда.

      Разбиты самые мощные силы фашистов. Наши взяли свыше трехсот тысяч пленных, и среди них командующий фельдмаршал Паулюс. Это событие приближает нашу победу. Фашистская Германия объявила трехдневный траур.

      Как же мы радовались тогда, дорогие читатели! Полностью понять нашу радость сможет, очевидно, только наш ровесник, тот, кто пережил подобное.

      Отец Эйюба вернулся с фронта слепым. Он чуть не сгорел в танке. А как спасся, мы не рисковали спрашивать. Молодой еще, он очень переживал – даже из дома не выходил. Мы хотели повидаться с ним, но Эйюб не приглашал. Молчали и мы. А что сказать? Может быть, так лучше, ему лучше одному? И все-таки Эйюб радовался. Радовался, что отец вернулся. В доме – дыхание отца!

      «Эх, – думал я, – пусть мой брат хоть таким бы вернулся, пусть даже без обеих ног…»

* * *

      У дяди Бахмана была самодельная инвалидная коляска. Он усаживался в нее. И я выкатывал его во двор. Он смотрел в чистое небо, смотрел на появившиеся на деревьях почки и радостно говорил:

      – Скоро весна!

      Потом долго молчал. Доставал из кармана сложенную СКАЧАТЬ