Аня ждет рассвет. Ольга Васильевна Рыбакова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Да, − коротко ответил Василий Иванович. – Мне это очень нужно, Лёша. Полетишь со мной?

      Они приехали в аэропорт налегке. Алексею показалось, что отец, была бы его воля, взял бы с собой только паспорт и очки.

      −Мы ненадолго, − говорил Василий Иванович, почему-то отводя глаза. – Одна нога здесь, другая там. Покажу тебе бабушкин дом. Могилы в порядок приведем. Троица недавно прошла. Надо.

      «Столько лет было не надо, а сейчас вдруг понадобилось», − подумал Алексей про себя, но промолчал. Пока ждали приглашения на посадку, он пытался гуглить слово «Троица». Поисковик выдавал информацию про богословские термины, праздники и многочисленные картинки с тремя скорбными ангелами.

      – Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, − сказал Василий Иванович, мимоходом взглянув в его телефон. Объяснить не успел или не захотел: объявили их гейт, и отец ушел вперед.

      Тридцать лет – это много или мало? Звучит, будто бы много, особенно если приплюсовать к ним предыдущие двадцать восемь. Василий Иванович не мог жаловаться на судьбу. Чем он может измерить качество своей прошедшей жизни? Написанными книгами, прочитанными лекциями, созданной семьей, количеством комнат в квартире, счетом в банке?

      Курицу или ягненка? – спросила милая китаяночка в кителе стюардессы.

      – Курицу, пожалуйста, − сказал Василий Иванович. – И «Бейлис» с кофе, пожалуйста.

      Когда самолет наконец опустился на бетонку в российском аэропорту, где у них была пересадка, Алексей отключил режим полета на телефоне и увидел четырнадцать пропущенных от матери. Он удивился. Пересчитал. Четырнадцать: двенадцать раз с интервалом в час и два звонка один за одним, когда они только вылетали. Он перезвонил.

      Василий Иванович сидел на высоком стуле возле стойки и ждал заказанный капучино. Со странным умилением он смотрел новости на небольшом телевизоре над кофемашиной. В новостях говорили на русском, и субтитры шли на русском и не думали даже переключаться на какой-то другой язык. И мальчик за стойкой взял у него заказ на русском. Это было логично и выше всякой логики вместе с тем. Он помахал рукой Алексею, замершему на другом конце зала. Сын подошел, и по его изменившемуся лицу Василий Иванович понял, что раскрыт.

      Бармен принес капучино в белых фарфоровых чашках на белых круглых блюдцах. На тарелочках лежали пакетики с сахаром и печенье. Василий Иванович пододвинул сыну его чашку, аккуратно надорвал пакетик с сахаром и высыпал ему в чашку. Сказал на английском:

      – Две ложки, да?

      Мама говорит, что ей звонили из больницы, − резко сказал Алексей. – Ты сам всё знаешь. Тебе нужно срочно начинать лечение. Мы летим обратно.

      – Зачем? – буднично спросил Василий Иванович. – Чтобы я прожил еще неделю? Полторы? Или четыре дня? Так я лучше проживу их здесь. Прогуляюсь по улицам памяти, так сказать. В церковь зайду.

      – Ты можешь прожить еще годы, − возразил СКАЧАТЬ