Казнь мира сего. Валерий Юрич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не увидел там ничего, кроме нескрываемого удивления. От прежнего подступающего помешательства не осталось и следа.

      – Серег, она дома. Говорят, когда скорую ей вызывали, она наотрез отказалась в больницу ехать. Соседка вроде бы ей помогает…

      – Так что же ты молчал все это время?! – воскликнув, прервал его Сергей. – Конечно, съезжу, и прямо сейчас! Подбросишь?

      Андрей с готовностью кивнул, быстро развернулся в ближайшей подворотне, и они поехали прочь от сгоревшего дома навстречу суетливому проспекту, где Нечаев то ли в одной из своих грез, то ли в какой-то другой реальности однажды чуть не попал в аварию.

      Глава 7. Ирина Васильевна.

      Сергей пока до конца так и не разобрался, что же его так тянуло к Ирине Васильевне? Неужели он хотел еще больше погрузиться в царство скорби и безысходности? Нет, причина явно была не в этом. Ему с лихвой хватало своего собственного беспросветного отчаяния. Тогда, может быть, его влекла их общая беда? Ведь говорят же, что люди, объединенные общим горем, легче переносят его, когда помогают друг другу нести это тяжкое бремя. Но Нечаев определенно был не из таких. Он привык держать все в себе: все свои эмоции, переживания, страхи и слезы он старательно прятал от окружающих. Временами он замечал, что даже самому закоренелому альтруисту для облегчения своей горестной участи порой так жизненно необходимо видеть, что его близкий тоже страдает и уж непременно чтобы не меньше, чем он сам. И даже малая толика осознания этого чужого страдания смягчала участь несчастного бедолаги. На редких траурных событиях, которые непременно случаются в жизни любого взрослого человека, ему всегда было тошно видеть эти лицемерно скорбные лица, которые роем вьются вокруг одного или двух истинно скорбящих людей, словно говоря им: «Посмотрите, мы тоже страдаем! О, нам так плохо, что от одного нашего вида, вам, несомненно, сразу же должно полегчать!» Нечаев никогда не понимал, почему этот апофеоз эгоизма так часто и горделиво именуют состраданием. Для него сострадание было не внешним проявлением, а внутренним таинством, когда душа твоя немыслимым образом переплетается с душою другого человека, и ты начинаешь чувствовать то же, что и он, словно выстрадал за него целую жизнь. И тогда уже не нужны никакие горестные вздохи и траурные лица – достаточно одного только взгляда, чтобы человек увидел отражение своего безбрежного горя в глазах ближнего и ощутил всем сердцем его безграничное сострадание. Отчасти это и было причиной его желания увидеть Олину маму: он хотел попытаться как можно глубже прочувствовать ее горе, возможно тогда он сможет хоть немного облегчить ее боль и ненадолго забыть о своей? Ведь порой, при взгляде со стороны, чужая скорбь нам кажется пусть даже самую чуточку, но легче, чем наша собственная. Но, если взглянуть еще глубже, то и это была не самая главная причина, по которой он сейчас ехал к Ирине Васильевне. Самым важным и самым заветным для него было хоть что-то услышать про Олю, про живую Олю… Услышать про ее мечты и желания, про ее стремления и достижения, про ее радости и может даже про горести. Услышать СКАЧАТЬ