– Дааа – произнесла я – характер у твоей подруги ещё тот…
– Да оторва она – рассмеялась Аля – все удивляются, что мы дружим, но я люблю Янину, если убрать её стервозность – она добрая девка и безотказная.
– Алевтина, а кроме тебя, у неё ещё есть подруги?
– Да, но не то, чтобы подруги, а так, приятельницы, или тусят вместе, в основном наши, из университета.
– А про её отношения с родителями ты что-нибудь знаешь?
Она снова пожимает плечами.
– Я у них бывала. Обычные предки. Как мои, такие же. Но Янка считает их старомодными. Они все в науке, часто в командировках, потому Алька и тусуется, и по вечеринкам ходит. Строговато они к ней относятся, конечно, особенно отец. Но с ней по-другому нельзя, это же Янка.
– Аля, а что сама думаешь – куда могла Янина подеваться?
– Вот это-то меня и беспокоит больше всего. Мне она бы обязательно позвонила, если бы вдруг у неё была какая-то веская причина где-то задержаться. Я сама весь телефон оборвала, но у неё выключено. Я переживаю, потому что знаю её – просто так она бы не исчезла, понимаете?
Вижу в её глазах настоящую тревогу.
– Вы её найдёте?
И вдруг сама начинаю почему-то тревожиться. В голове мелькают образы из сырого тоннеля. Зачем всё это в очередной раз приходит ко мне?
– Я очень надеюсь – ободряюще улыбаюсь девушке, и достаю свою визитку – Аля, если вдруг ты вспомнишь что-то важное, пожалуйста, позвони мне, ладно.
Мы тепло прощаемся, и скоро я сажусь в машину и выруливаю с просторной парковки университета. Раздаётся звонок.
– На проводе.
– Маргарита Николаевна? Это оперуполномоченный Кравчук.
– Я слушаю – мой голос напряжён, потому что я как будто заранее знаю, что скажет мне этот неизвестный Кравчук.
– В озере найдено тело девушки, по внешности очень похожа на Янину Гольштейн. К лодыжке прикреплена толстая цепь с шипами, на другом конце камень, видимо, чтобы не всплыла. Рыбаки обнаружили.
Шумно вздыхаю в трубку. Как такое может быть? Озёрский маньяк сидит уже как полгода в тюрьме.
– Я выезжаю – говорю я оперу, сбрасываю звонок и давлю на газ.
Часть 2. Castitas
Чёртов понедельник! Тяжёлый день, с которого начинаются самые тяжёлые преступления. Почему-то я не помню, чтобы те расследования, которые я проводила, начинались в среду или пятницу, в моей жизни – это вечные понедельники.
Я эмоционально, пока никто не видит, стукаю ладошкой по рулю:
– Лично тебе башку снесу, когда поймаю!
Эта реплика относится, конечно, не к машине, а к тому, кто убил девушку.
Набираю Жданова:
– Алло, Руслан, ты долго ещё с родителями? Нет, езжай не в комитет…
Я рассказываю ему о том, что нашли тело девушки и объясняю, СКАЧАТЬ