Разумеется, дошла Гражданская война и до Дальнего Востока. Здесь к белым пришли на подмогу интервенты – представители зарубежных государств, которые хотели воспользоваться ситуацией и урвать для своих стран кусок Дальнего Востока. Особенно японцы были в этом заинтересованы, так как народу у них было много, а земли мало, хотели, так сказать, расшириться.
Простой народ был априори за красных. Кто-кто, а крестьяне, услышав лозунг «земля – крестьянам» всей душой приняли революцию и новую власть. Поэтому и сражались они в рядах красных, и партизанское движение организовали. Те, кто воевать не умел – старики, женщины, подростки, – помогали партизанам и красным из всех своих сил, и этим очень мешали белым и интервентам. В конце концов, японское командование приняло решение «сжечь это красное гнездо», так они называли Ивановку.
Вот и как, спрашивается, я могу ее спасти, даже оказавшись в далеком прошлом? Отменить революцию – абсурд, гражданскую войну – тем более, я не в Петербурге и мне это не по силам. И до событий этих ох как далеко, сейчас ведь только 1857 год.
Может, сделать вид, что я прорицательница, умею будущее предсказывать? И предупредить, что 22 марта 1919 года на Ивановку готовится нападение? Пусть они всем своим детям и внукам накажут, чтобы не участвовали в партизанском движении? Ага, так и будет горячая революционная молодежь слушать отцов и дедов.
Вопросов больше, чем ответов, и выход пока что видится лишь один – постараться убедить ивановцев уехать из родного села хотя бы на то страшное время.
Опять же, если мне уже сейчас, в 1857 году, сорок лет… А события произойдут в 1919…
Ирина Игоревна в очередной раз со вздохом убедилась, что опять она в каком-то тупике, и что ей делать, вообще непонятно.
Солнце между тем клонилось к закату, а Матвей и не собирался никуда уходить. Улегся на песок и увлек за собой Ирину Игоревну.
– Ты что, пьяный? – засмеялась она, оказавшись в объятиях сильного молодого мужчины.
– Нет, – прошептал он, – ты мне нравишься…очень…
Крепкие руки заскользили по ее спине, жадные губы – по щекам, по шее. И очень хотелось поплыть по течению этих ласк, приласкать в ответ, отдаться полностью этому летнему берегу, пьянящему воздуху.
– Отпусти, – твердо сказала она.
– Ни за что, – в светлых глазах плескались огоньки переливающихся волн.
– Я жене твоей расскажу.
Парень захохотал и на мгновенье ослабил свои жаркие объятия, а Ирине Игоревне хватило этого мгновения, чтобы стремительно вырваться и побежать к казармам. На безопасном расстоянии она оглянулась. Матвей лежал уже на животе и, казалось, смотрел ей вслед мечтательным взглядом.
Вот же мужчины неисправимы, – думала она со смешанными чувствами, поднимаясь по склону к зданию из красного кирпича. Почему мне говорили, что после сорока лет мужчины уже не смотрят? Еще как смотрят! Ладно, пора ужинать и спать, хоть и нет СКАЧАТЬ