Моя любовь. Роман без тональности. Семён Юлиан

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ то, что вы сказали сейчас – бестактность называется. То, что еврей должен быть жадным. А я еврей. Вы понимаете, что такое бестактность? Да я на вас, вы знаете, не обижаюсь. Я уже давно ни на кого не обижаюсь. Впрочем, вы понимаете, что такое бестактность. Вы сын священника, ваш папа, наверное, уже сан протоиерея получил? Сын священника просто обязан знать, что такое бестактность. Но вы говорите мне всё, что хотите. Говорите мне всё, что думаете, и вас никто не заложит. Я столько соли съел в своей жизни, фигурально конечно, что мне уже ничего не горько. Идите к себе, Митя, у Ксении есть для вас новость. Хорошая.

      …

      – «Враги сожгли родную ха-ату! И частный домик у реки-и…»

      – Ты что? Бета-функция опять нарушилась? При чём здесь враги?

      – А вот. Короче. Я вспомнил про Гелю. Дальше. Вместо Гели была Сати.

      – Она же армянка.

      – Ну да. Хоть джигитка. Такая заводная! До неё дотронешься, и она уже завелась. Ну не Анжелина Джоли, конечно…

      – А при чём здесь «хату сожгли»?

      – Короче, кругом одни армяне… «Армяне, армяне, кругом одни армяне…» Вот смотри, здесь остров. Кругом одни фашисты. «Фашисты, фашисты, кругом одни фашисты…» Фашисты – враги – «враги сожгли родную хату».

      – Что-то логика у тебя страдает.

      – Да ничего не страдает. Не хромает. Ты не въехал просто. Ну я подзабыл чуток, что хотел сказать. А может, уснул. А может, не захотел объяснять…

      …

      – Митя, я боюсь!

      Ксюша опять заплакала.

      Митя обрадовался страшно. Он сына хотел, своего. Петик же чужой, хоть мальчик этого и не знает. Может, догадывается. Вряд ли. И Ксюша не знает. Никто этого не знает. Только мать Петика знает. Она первая женщина была у Мити. Хоть ему уже тогда стукнуло двадцать семь. Стерва, конечно, и шлюха. А Мите Петика стало жалко. Он, Митя, хоть и злой, самолюбивый и мстительный, но добрый. Не, не мстительный. Он помнит, конечно, всё недоброе ему, а мстить не тянет.

      – Ксюшуся, Ксюшуся, не бойся! – Митя снова погладил Ксюшу по головке. – Легко родишь. Здесь врачи хорошие в посёлке.

      Ксюша аж плакать перестала, так разозлилась. Да не этого она боится! Она хотела тут же объяснить, причину своих слёз и попросить Митю отпустить её домой, в село…

      – Я не хочу тут…

      Она хотела сказать, что не хочет здесь оставаться, на этой Волге, в этой осенней грязи, что тоскует по родной речке, по подсолнухам, по школе, где так её уважали, особенно, когда она работала старшей пионервожатой. Что здесь холодно и грязно, хоть и не барак, а с подселением, что готовить она не умеет, что стирать Митину робу тяжело, а мыть полы холодной водой она устала, она ещё в лагере устала мыть полы холодной водой, она мечтала, лёжа без сил на нарах, что когда выйдет за ворота, не станет больше ни за что мыть полы тяжёлой тряпкой и холодной водой, но тут же керогаз, и керосина жалко воду греть постоянно, и помыться надо, и приготовить еду, и посуду помыть, и постирать…

      – Не хочу тут.

      И передумала объяснять. Нельзя Митю обижать, Он хороший, добрый. И пьёт мало, они вместе и выпивают иногда, Митя-то хорошо получает, хватает СКАЧАТЬ